Жизнь шла своим чередом… выходные сменяли будни, домашний уют – офисную серость, и снежинки, падающие с далекого черного неба на мою бренную голову, вдалбливали мысль о смене работы и, наверное, образа жизни…
Мысль о ребенке у нас с любимым уже возникала и периодически проскальзывала в вечерних чайных разговорах, но конкретно стремиться к зачатию никто не собирался, как собственно и предохраняться тоже…
Конечно, всегда хочется сделать как лучше…
…найти распрекрасную работу, с графиком 2 дня в неделю, часов так с 14 до 17 и с зарплатой полмиллиона, как минимум; купить виллу… ну, или на крайний случай, пентхаус в центре города, иметь не менее 5 машин в собственном гараже, и скрашивать свободное время за покуриванием бамбука на собственном диване в 10 квадратных метров…
Но реальность такова: дьявольская работа с зарплатой только на постер с виллой, съемная квартира с ободранными стенами и вездесущей бабкой-соседкой не дающей даже тихо пукнуть на собственном унитазе; вместо 5 машин выбор: переполненный автобус, стоящий в пробках троллейбус или мифический трамвай; а несколько свободных от работы и быта часов – это попивание пива на трехметровой кухне, слава богу, без тараканов…
Предыдущий абзац текста, как-то унимал наши мысли о собственном детеныше, хотя и не гасил таковые до полного потухания. Здравый смысл всё же нашептывал о том, что «как лучше…» может не то чтобы не посетить нас, но посетить нас поздновато.. лет так через –цать, когда всем нормальным людям пора уже внуков нянчить, а не деток рожать. Поэтому, «реальность» казалось уже не так страшна… Ведь счастье все-таки не в «как лучше…»
Вот такой вот сумбур получился, и в конце концов, так сложилось, что я уволилась с работы, как говорится «в никуда». Неотвратимо приближался новый год, предпраздничная суматоха переворачивала все с ног на голову. Директора и отделы персонала были озабочены тем, как напоить своих подчиненных таким образом, чтобы они работали в новом году в 5 раз лучше, а зарплату прибавлять не требовали, и соответственно, за решением столь важного вопроса, думать о новых подчиненных было как-то недосуг. Поэтому, к поискам работы, я решила преступить после январских каникул.
Но в этот раз, вопреки моим намерениям, судьба распорядилась по-своему… После новогодних отмечаний, обильных возлияний и массовых походов по гостям, мы вдруг вспомнили, что «красных дней календаря» давно у меня не отмечалось. Еще неделю-другую прожив без этих «праздников», одним прекрасным днем, я все же решила купить тест. И забежав после аптеки в квартиру, на ходу срывая с себя дубленку и шапку, я метнулась проводить этот самый тест. 2 полоски – жужжало в моей голове, 2 полоски!!! Огромный поток мыслей сразу сбился в один большой всенарастающий ком и покатился по закоулкам извилин (слава богу, они еще не выпрямились от счастья и страха): как? Ребенок? Когда? Получается в октябре? Или сентябре? А где…? А куда…? А как назовем? Наверное будет девочка?!!! Надо сообщить дорогому… но не по телефону! А до вечера не выдержу! Ееех! Кто там у меня живёт? Меня уже двое!!!...
Во мгновение ока, 2 полоски перевернули нашу жизнь.
Беремчатость у нас (именно у нас, а не у меня, т.к. любимый сразу принял это же положение) протекала хорошо. На работу с зарплатой полмиллиона я конечно не устроилась, да и вообще не устроилась, перебивалась заказами еще с прошлой работы и даже на досуге успела закончить полугодовые курсы по дизайну интерьера. Как путёвые родители, мы посещали школу для будущих мамулек и папулек, я тщательно строчила лекции и читала умные книжки с описанием процессов беременности, родов и воспитания детёнышей. На 7-ом месяце мы перевели наши гражданские отношения в официально зарегистрированные, уверенно отплясав это событие. Деть при этом вел себя благоразумно и ни разу не буянил в животике, дав родителям насладиться праздником.
Приближался заветный срок. Папуля, в самом начале беременности, готовый рожать вместе со мной, как-то поувял с данной инициативой, видимо насмотревшись фильмов о родах на родительских курсах. И я, настроившись на то, что придется справиться с этим нелегким процессом самостоятельно, отправилась ложиться в патологию, по направлению врача из ЖК, которая настроила меня по нескольким причинам на «кесарево». Отделение Патологии Беременных, надо сказать, - особое место, место, где стираются грани между приличным и неприличным, где царит особый дух, и даже воздух в этом самом ОПБ пропитан чем-то особым, тем, что не описать словами. Особый дух ОПБ обострялся всегда по вечерам, за обсуждениями дневных обходов, анализов и осмотров, и выливался в истеричное ржание пузатых тёток, доходившие до того, что у кого-нибудь из числа этих тёток обязательно от истерики отходили воды или начинались схватки.
Заведующая ОПБ, дама властная и решительная, на протяжении почти двух недель убеждала меня рожать самой, не смотря на мои показания к «кесареву». Под её напором погнулся бы даже лом, против которого, известно, приёма нет. С ломом, мои силы были не равны… По-тихоньку, я начала настраивать себя и Лялю на естественные роды. Но боли я не выношу. Поэтому стало страшно и на помощь пришел муж, решив, что будет рожать со мной. Данное решение не могло не радовать, особенно после всех услышанных рассказов о родах. Я знала, что при муже, дабы не дать ему упасть в обморок от собственных криков, буду держать себя в руках, чем спасу 27-ой роддом от глобальных разрушений и в дальнейшем смогу причислить себя к разряду героев, спасших планету от неминуемой гибели.
День Х настал. Воскресенье. С самого утра начался какой-то аврал, пузики, одна за другой уходили в родовую и не возвращались… значит рожали!!! Дежурная врач металась между родовыми и патологией со скоростью падающей звезды и сшибала попадающиеся под ноги кометы, в том числе и беременные кометы. Часов в 12, в этих звездных войнах, мне начало казаться, что у меня подтекают воды. Обратившись к сестре на посту, - я вернулась к себе в палату, с обещанием, что врач придет и посмотрит, когда освободится. Врач освободилась часов в 9 вечера, посмотрела меня, и, сказав, что «пузырь целый, еще не рожаешь», отправила меня куда подальше, а сама полетела в родовую. Полчаса спустя начали ощущаться схватки, но, решив, что тревога ложная и на этот раз меня примут за сумасшедшую, я продолжала отгадывать сканворды и предаваться вечерним истерикам с другими тётепузиками. Но к 23 часам, мои «лже»-схватки стали довольно убедительными и закономерно-периодичными. Не успела я подойти к сестрам, те быстро поняли, что происходит, под раздражительное бурчание «где ты была раньше, мы уже спать легли», вкатили клизму, выдали неприлично прозрачную одноразовую рубаху и отправили в родовую, ко всем чертям. В родовой меня встретила та самая врач, которая смотрела вечером и со словами «где-то я тебя сегодня уже видела», отправила на кресло.
«Оооо! Ну да! Рожаешь! Это после моего осмотра? Хоо-роо-шоо! К утру родишь!».
«Здравствуй, малыш!» - эта надпись на белых кафельных стенах родовой, где еще предстояло провести несколько самых ответственных в моей жизни часов, запомнилась навсегда! Дрожащими пальцами я набрала номер телефона мужа. Через час он был тут. И читал эту же надпись. И был рядом. И помогал. И уговаривал. И настраивал. В 4 утра прокололи пузырь и отошли воды. Только в 6 поставили эпидуралку. До 8 мы все втроем немного отдохнули. А потом началось все снова и еще сильнее. Я ходила, стиснув зубы и чуть поскуливая. Еще воли, еще терпения, еще сознания, еще работы и вот – моя малышка лежит у меня на груди… такая крошечная, милая, самый прекрасный в мире ребенок…
Забрали, обрезали пуповинку, обмерили вдоль и поперек, попросили папу завязать бирочку:
… 02 октября 2006 г., 9 ч. 50 мин., девочка, 3130 гр, 49 см.
Ощущение эйфории, счастья и радости, были не сравнимы ни с чем. Слезы счастья катились из четырех родительских глаз. Новоиспеченный папуля взял дочу в дрожащие руки и принес мне (после предварительной фотосессии). Еще часа полтора мы были втроем в родовой, улыбка не сходила с наших губ, а маленькая красавица уверенно посасывала первые капли молозива и хлопала карими глазками на одуревших от счастья родителей.
За окном шел первый пушистых снежок, накрывающий голые ветки замерзших деревьев белым уютным покрывалом…Автор: Ksu-mama
Шла 39 неделя моей счастливой беременности. Я, конечно, подозревала, что рожать придется, но не знала, что это случится чуть раньше, чем ожидалось. Поэтому жутко перепугалась, когда в пятницу, вернее, уже в субботу, 20 сентября, в 2 часа ночи у меня отошла слизистая пробка.
Я разбудила Сашку (тогда еще будущего папашку), напугала его тем, что, блин, кажись, рожаю. Мы с ним обложились литературой, залезли в и-нет: искали, сколько времени проходит от отхождения пробки до родов. Литература извещала на этот счет весьма туманно: от «задолго до родов» в одной книжке до «непосредственно перед родами» в другой. Врачу, с которым договорились заранее, решили пока не звонить, пожалели, решили: спит дядька. Короче, умаялись, легли спать, правильно рассудив, что уж если я начну рожать, то, наверняка, перед этим проснусь.
Утром, еле дождавшись 8 часов, позвонила врачу, он меня обрадовал и успокоил, что при первых родах пробка ента могет выйти и за 2 недели, но сказал, чтоб я завтра приехала «показаться». Радость моя не имела границ…кажется, жизнь налаживалась.
В воскресенье, 21 сентября, проснулась в 7 утра оттого, что побаливает живот… Ну, думаю, сожрала вчера почти килограмм слив, ничего удивительного. Да и болело не сильно - совсем чуть-чуть.
К 10 утра мы двинулись в роддом намбер 27 «показываться». Доктор посмотрел меня на кресле, сказал, что шейка матки готова к родам, можно рожать хоть сегодня. Я заявила, что сегодня не хочу… ну, не в настроении я. И договорились мы на четверг, потому как до 1 октября (срок по месячным), по мнению врача, я не дохожу. Поболтали еще маленько, рассказал он нам, что недавно привезли девочку 14-летнюю, которая родила дома, тихо, в своей комнате, в мамин день рождения… Видимо, гостей стеснялась… Ужас, короче. Попрощались до четверга, и тут доктор и говорит: «Ну (пауза), если что – к вечеру приезжайте». Тогда мы думали, что это шутка.
Из больницы поехали к моей маме, я там от радости, что еще не рожаю, наелась соленых огурцов и селедки. Маму мы успокоили, сказали, что внука ждать надо в четверг, не раньше.
К часу дня были дома и тут… тут у меня заболел живот… сильно заболел… Еще час мне понадобился, чтобы понять, что это и есть схватки и что они регулярно повторяются с интервалом примерно минут в 10. Я сходила в душ, полежала, позвонила доктору, сказала, что скоро приедем.
Мы планировали рожать вместе с Сашей и моей подругой Дарьей, коя работает неонатологом в пресловутом 27 роддоме. Так что ей мы тоже позвонили, чтобы приезжала.
К 5 вечера были в приемном покое. Объясните мне, пожалуйста, на хрена вести обменную карту, записывать туда все-все, если тетенька в приемном покое не может оттуда все переписать… Может, она читать не умеет? У меня, млин, схватки, а она спрашивает, чем я в детстве болела.
Обрядили меня в нечто эротично-прозрачное бледно- зеленого цвета. Увели ставить клизму и бриться. Чудовищно унизительная процедура (это я о клизме). Особенно, когда тетька мне дала какую-то грязненькую тряпочку и сказала, что я ее должна подстелить на унитаз, чтоб, сори, ничего не забрызгать. Саша тоже переоделся, но его брить и клизмить, к счастью, не стали… Повезло.
Отвезли меня наверх, прокололи пузырь, отвели в родовую, где уже ждал папашка. По-моему, он был уже изрядно напуган, потому как в соседней родовой рожала девушка, которая ТАК кричала, что мне стало дико страшно… Неужели мне будет сейчас также больно?
Вообще, больно было, очень больно… но как-то ведь вытерпелось. Самым страшным показалось не тужиться, когда очень хочется… мало контролируемый процесс, прямо скажем.
Ходила, дышала, как учили на курсах. Писать ходила раз пять. Потом приехала Дарья, они с Сашей пытались меня развлекать, но я что- то невнятно мычала, полностью сосредоточившись на процессе. Приходил врач несколько раз, тоже пытался шутить. Я, помнится, его упрекала в том, что он мне роды накаркал… что мне вопче-то в четверг хотелось родить… короче, маловменяемая была - больно мне было. Где-то в половине восьмого пришел последний раз, сказал, что открытие на 2 пальца и если все такими темпами пойдет, то рожу я часика через 2-3. И вышел. А минут через десять меня начало тужить. А-А-А!!! Я кричу Сашке и Дашке, чтоб врача звали, что потуги начались. А они мне: фигня, мол, только что врач был, сказал, еще нескоро. Еле, блин, уговорила – сбегали за врачом, который, посмотрев, сказал, что надо же, не обманывает, голова - вот она!
Что было потом, плохо помню. Помню головоломный трюк - «перелезание меня» с кушетки на родовый стол с капельницей в вене (новокаинчик мне ставили, чтоб это безобразие обезболить). Помню, что Сашка почему-то не ушел, как мы решили заранее, а остался и держал меня за голову. Что кричали «тужься!» и «какай!». А потом помню Заиньку нашего, когда его положили мне на живот и приложили к груди. И что кричали папашке: «Фотографируй! Фотографируй!».
Марк Александрович родился на 7-8 баллов по Апгар, розовый и сердитый. 3200 гр, 50 см.
Потом меня зашивали, ляльку положили под лучистое тепло, а потом дали папе подержать.
А когда зашили меня и переложили на кушетку, мы валялись с малышом и кушали титьку, а папа сидел с нами рядышком. Было здорово.
Автор: Diana
Привет всем мамам и тем, кто собирается ими стать! Хочу рассказать о самом незабываемом в моей жизни моменте – рождении моей дочери. Забеременеть я пыталась несколько месяцев, ничего не получалось, и в тот момент, когда этого совсем не ждала, это случилось. Забеременела я в конце января 2002 года. В это время я сдавала сессию и готовилась к государственному экзамену. Во время сессии у меня нередко бывают циклы не 30, а 45 и даже 50 дней, поэтому на задержку не обратила никакого внимания, тест сделала совершенно случайно (завалялся один с предыдущей проверки) и не могла поверить своим глазам – две полоски, я беременна!!! Сразу показала мужу, он безумно обрадовался и сказал: «Значит у нас будет доча!». Эта уверенность о том, что будет именно девочка ко мне пришла не сразу, а точнее я до конца беременности думала о мальчишке, но муж и моя мама были уверены в обратном.
На учет в женскую консультацию я вставать не торопилась. Во- первых, была наслышана от однокурсниц о мучениях, которые там ждут, во-вторых, как-то интуитивно я всегда боялась больниц.
С 8 по 14 неделю меня мучил ужасный токсикоз, рвота была по 5-6 раз в день, не могла даже с кровати встать, абсолютно не переносила все запахи, ничего не могла есть кроме свежих огурцов, картофельного пюре, йогуртов и бутербродов с красной икрой. Тут мне уже все знакомые сказали с полной уверенностью, что будет девочка.
Беременность дальше проходила относительно нормально, на учет встала в 16 недель в женской консультации ЦГБ №1, правда по УЗИ мне почему-то поставили срок 18-19 недель (отсюда потом и начались все проблемы). Врач, которой меня посоветовали, собиралась в отпуск, поэтому дала мне возможность 1,5 месяца отдохнуть, дала только направления на анализы. Сдачу анализов я отложила именно на этот срок, так как очень боялась сдавать кровь из вены, никогда раньше этого не делала. К тому же знала, что берут ее за время беременности аж 4 раза. Но могу сказать, что несмотря на то, что сдала кровь из вены первый раз в 26 недель, до родов мне пришлось ее еще сдать 6 раз, сказали, что так положено (оказывается, что отделение патологии и родильный дом, которые находятся в одном здании с женской консультацией, не признают анализов, взятых за несколько дней в ЖК, более того для роддома свои анализы, для отделения патологи свои), вот это мне совсем непонятно!!!
Дальше было хуже: постоянные очереди по 2-3 часа в женской консультации, немереное количество анализов, даже отдохнуть не давали.
Как хорошо, что я не легла в больницу с токсикозом и когда у меня были мажущие выделения в начале беременности, всю беременность была уверена только в хорошем, читала молитвы и это мне помогало.
Могу сказать, что те проблемы, которые были в первой половине беременности (токсикоз и т.п.) – лишь малая часть в отличие от тех переживаний, которые мне принесли врачи женской консультации, отделения патологии и родильного дома ЦГБ №1 на ул. Декабристов, 25.
Во-первых, мне постоянно предлагали, лечь в отделение патологии, кричали чуть ли не матом, что я отказывалась. Теперь я понимаю, что правильно и делала, что отказывалась, такого непрофессионализма я еще никогда не видела!!!
Надо отметить, что я - довольно худенькая, 52 кг (после токсикоза - 46) при росте 170, за беременность набрала почти 20 кг. Врачи были жутко недовольны. Живот у меня был небольшой, делали УЗИ, поставили диагноз - синдром задержки развития плода, т.е. «маленький плод» (замечу, что ребенок у меня родился на 4200 г, рост 55 см), фетоплацентарную недостаточность поставили из-за некомпетентности, т.к. пришлось делать УЗИ в Центре планирования семьи на Малышева, 84 (где меня успокоили насчет СЗРП), т. к. там подробно описали структуру плаценты и отметили, что все в норме, в ЖК же посчитали, поскольку их аппарат УЗИ такого не определяет, что это фетоплацентарная недостаточность. Но я им уже не верила.
По моим подсчетам родить я должна была 25-26 октября 2002 года, но в ЖК почему-то лучше знают, когда женщина забеременела и мне поставили срок 11-12 октября. Для это несколько раз направляли на предродовую госпитализацию в начале октября (на мое счастье там все время не было мест).
В общем, с огромным трудом меня уговорили родственники лечь 24 октября. Я думала, что в ближайшие дни рожу, но не тут-то было. В это день у меня взяли только анализы, и сказали ждать до понедельника. Мне стало непонятно, к чему так спешили с предродовой госпитализацией, если три дня просто так валяться на койке в больнице. Я позвонила мужу, он привез мне вещи и, предупредив заведующую, я ушла домой (живу я в двух минутах ходьбы от роддома, поэтому, если бы начались роды, прийти обратно я смогла бы в любое время). В понедельник вернулась рано утром, меня обрадовали, что надо сдавать мочу по Зиминицкому, т. е. в 8 бутылочек и днем планировался осмотр зав. родильным отделением, т.к. ко мне было особенно пристальное внимание. Надо сказать, что в тот день собрались лечащий врач, зав. отделением патологии, зав. роддомом и орали на меня в три голоса в течение часа-полутора (может быть это своеобразная стимуляция к рождению здорового ребенка с их стороны), что я самовольно поставила себе другой срок, считала что у меня крупный ребенок (мой муж весит около 120 кг), а не СЗРП, как считали они, что отказалась от капельницы (предлагали глюкозу с аскорбинкой, а у меня на первой странице в обменной карте было написано об аллергии на витамин «С», я не раз жаловалась во время беременности на трудности дыхания после приема витаминов, содержащих витамин «С») и по многим другим вопросам.
Надо сказать, что в палату я вернулась никакая, спасибо Яночке, соседке по палате, она меня поддержала. Да, зав. отделением меня осмотрела, сказала, что будет маленький ребенок и рожу я сама. Я все-таки уговорила ее на УЗИ, т.к. было какое-то предчувствие о крупном ребенке, а у меня все-таки сужение костей таза 1 степени. На следующий день сделали УЗИ, сказали, что размер головы ребенка 9 см в диаметре (отмечу, что реально было 11-12 см, но это уже опять к вопросу о компетентности). На 30 октября была назначена стимуляция родов с помощью пропидил-геля. Не советую никому!!!
Итак, 30 октября, подняли меня в 7 утра, сделали клизму, надо сказать впервые в моей жизни. Залили холодной водой и отправили в туалет, у меня возникли такие боли в животе, что уже подумала, что это схватки, но ошиблась. В 9-00 мне запустили пропидил-гель для раскрытия шейки матки и отправили в палату. У меня началась страшенная рвота, сильные боли в животе, потом сделали но-шпу, боли немного утихли.
Рожать я собиралась вместе с мужем, но даже не могла встать, что бы ему позвонить. В 14-30 был осмотр на кресле, мне показалось, что начали отходить воды, т.к. прокладка немного промокла, оказалось действительно они, поэтому прокололи пузырь. Здесь мне и вправду сделалось совсем плохо, начались такие схватки, что я даже могла себе представить такую боль. Попросила у кого-то телефон, позвонила мужу, что бы он приехал, и меня повели в родовую.
Лежала я одна, рожениц больше не было, схватки все нарастали. Раньше я читала, что между ними должны быть какие-то перерывы, но на самом деле оказалось совсем не так, за время родов (а длились они 5 часов), меня отпускало только 5-7 раз всего, все остальное время одна схватка сменялась другой. Я думала, что не выдержу. Огромное спасибо хочу сказать своему мужу, который все это время был рядом, он делал замечательный массаж, поддерживал меня.
В этот день был еще один сюрприз, дежурным сменился некий Сергей Венгертович, самый платный врач во все роддоме, мне его предлагали еще во время беременности за 6000 рублей, но доверия он у меня не вызвал, поэтому я отказалась. Так вот, он даже не подошел ко мне, все время ходил в соседнюю родовую к другой роженице, которая видимо согласилась на его услуги. Так что, если не платите, врача у вас как бы нет.
Родилась моя дочка в 20.00, крупная (4200 г, 55см) (замечу, непереношенная), хорошая симпатичная девчушка. Сейчас ей 11 месяцев весит она около 12 кг, рост 78 см. Лежали мы с ней в одной палате вдвоем, на 4 день нас выписали.
Послеродовое отделение оказалось не менее «вымогательным». Поскольку ребенок родился крупным, сразу предложили осмотр, консультации и капельницы на дому (хотя реальных показаний не было). Все ответы на вопросы (задавала их моя мама, а она медицинский работник) были вроде «может быть проявится», «точно нельзя сказать» и т.п. Замечу, что за свои услуги цена была назначена в те же 6000 рублей (такса, видимо, одна на всю больницу). Пришлось пообещать, что заплатим, иначе не выписали бы из роддома. Сами понимаете, что если бы действительно были проблемы у ребенка, то домой бы ни за что не отпустили.
Хотелось бы дать несколько советов будущим мамам: не соглашайтесь на стимуляцию родов, т.к. роды - это процесс естественный, все приходит само собой, срок беременности зависит также от цикла женины (чем он дольше, тем больше срок беременности). И будьте бдительны с «профессорами» нашей медицины, поскольку их компетентность довольно сомнительна.
Автор: Karolinna
Поскольку это рассказ о родах, то я не буду описывать то огромное счастье, которое мы с мужем испытывали на протяжении всех этих 9 месяцев, как мы с нетерпением ждали очередного УЗИ, что бы посмотреть как подрос нам малыш.
И вот, наконец, надо стало решить вопрос о том, где рожать. По прописке 14-й, но у меня личная неприязнь ко всей этой больнице вообще, а полежав 5 дней в сроке 30 недель в этом р/д я решила, что сюда ехать рожать я не хочу точно. Потому что я уже решила, что лягу в р/д заранее, а не понесусь на скорой со схватками, а в 14-м р/д (как я успела заметить) врачи очень часто практикуют кесарево. И если в 38 недель не рожаешь, то кесарят.
Я готова была заплатить, что бы ко мне и моему ребенку отнеслись с должным вниманием и (самое главное!) с профессионализмом. И совсем не хотелось отдавать огромные деньги только за бытовые условия (как в 14-м р/д) без всякой ответственности со стороны врачей.
Поэтому мы с мужем нашли по рекомендациям врача из 40-го р/д и после беседы с ним решили, что это то, что нам нужно. И никакие «страшилки» о том, что это самый грязный р/д с хамским персоналом нас не испугали. Мы рожали «у врача», а не «в р/д».
Приехали мы «сдаваться» за неделю до срока с твердым намерением родить именно 3 марта. Почему то всю беременность я была уверена, что мой малыш появится на свет в этот день, хотя уже в конце беременности мой гинеколог убеждала меня, что вряд ли я дохожу до срока, уж очень огромный у меня был живот. И на УЗИ в р/д меня ошарашили, сообщив, что мой сынулька весит примерно 4100.
Первый раз при мысли о родах мне стало страшновато. Первая мысль была о том, как он пролезет? Ведь не ворота же там у меня! Врач назвал сынульку кабанчиком и мы стали готовиться к родам. Всю неделю я прислушивалась: началось или нет? Был небольшой мандраж, ведь это первые роды и я совершенно не знаю как и что должно начинаться и происходить. Но я была абсолютно уверена в своем враче, доверяла ему полностью. Он меня постоянно подбадривал, успокаивал.
Если отвлечься на бытовые условия, то положили меня в платную палату, в которой был холодильник, телевизор, кровать с ортопедическими матрасами (самая важная деталь, т.к. дома мне уже трудно было с дивана сползать, а панцирную сетку я бы просто не пережила!). Вообще, вся мебель выглядела даже красиво. Душ был общий и выглядел неважнецки, но терпимо. Биде было гораздо приличнее. Кормили достаточно хорошо.
И так, наступили выходные и я почувствовала себя покинутой – так я привыкла к постоянному внимаю со стороны врача. И даже промелькнула мысль: «А как мне быть? Ведь я же осталась одна со своим огромным пузеней!». И тут же стало казаться, что и животик уже потягивает и спина начинает побаливать, в общем, все известные мне признаки начинающихся родов я сразу же обнаружила в своем организме. Но из животика мой сыночек так ласково потолкался и мне пришлось взять себя в руки и успокоиться.
И настолько я успокоилась, что когда вечером в субботу начал побаливать животик, я даже и не подумала, что может быть уже началось, а просто выпила но-шпы. Муж у меня потом сказал: «Смешнучая, роды решила но-шпой остановить».
Немного погодя я позвонила мужу, поболтали и я вскользь упомянула про но-шпу. Он как заволновался! Засекай, говорит, время (оказалось по 40 сек через 10 минут). А сам врачу звонить стал. Он мне тут же перезвонил и выспросил подробности моих «потягиваний». Сказал, что сейчас меня врач дежурный посмотрит и что бы я не волновалась, он сейчас выезжает.
Пришла тетя-врач с такими заспанным лицом (было где то 22-40). Посмотрела меня и так спокойно сквозь зевоту сообщила мне: «Рожаешь». При всем при этом боли сильной я и не испытывала.
Я собрала вещи, получила удовольствие от клизмы и меня привели на 3 этаж в родовую. А там такая кровать-трансформер! Огромнейших размеров! И пока я созерцала это чудо и думала чем бы заняться, появился мой врачи говорит: «Устраивайся поудобнее, муж твой переодевается, тоже сейчас будет». Я думала, он просто посмотрит открытие и все такое, а он бац! и пузырь проткнул. И сразу подумалось, что сейчас станет больно. А стало не просто больно, а невыносимо больно. Потом акушерка сказала, что схватки и потуги у меня были очень сильные и частые – что сам организм знал, что нужно хорошо поработать, что бы родить такого богатыря.
Пришел муж, одетый как дядя-врач, мне даже смешно стало. Сел у головы, стал чего-то говорить мне, у меня уже все – ПОНЕСЛАСЯ!
Акушерка поставила укол с витаминчиками, врач подцепил датчик к пузене – случать сердечко малыша. А я уже подскуливать начинаю от боли. Сказали, что когда идет схватка, дышать надо «вдох-выдох», что когда я дышу, и ребеночек дышит. Слово «ребеночек» меня отрезвило и эту установку я соблюдала по-честному. Мужу поручили давить на кнопочку при каждой схватке. А они все усиливаются. Врач мне предлагает лечь на бок, так удобнее, говорит, будет. А у меня только одна мысль: «Не трогайте меня!».
В общем, меня уложили на бок, стало и правда чуток полегче, но не надолго. Я уже с нетерпением ожидала промежутка между схватками, что бы отдохнуть. В эти драгоценные секундочки я просто засыпала. А когда схватки накатывались одна за другой я просто плакала от обиды и от боли. И тут врач говорит, что надо встать и пройтись. Шутник, блин! Я на бок повернуться не могла, а тут пройтись! Муж меня просто стащил с этой кровати и я буквально повисла на нем, мы сделали несколько шажков и я завыла, что больше не выдержу, что я спать хочу! Вообще, я удивляла акушерку своими заявлениями. Мне то спать хотелось, то я просила, что бы они скорее вытащили малыша из меня, то просила обезболить, то просила помощи. И вообще, я все время спрашивала: «Долго еще?». Врач периодически мне говорил: «Потерпи еще чуток». Этот ответ меня, естественно, не устраивал и я ревела от обиды, что мне так больно. В итоге он сказал: «Через 7 минут родишь». И, как мне кажется, наврал. Хотя, после этого и правда все понеслось с какой то невероятной скоростью. Мне сказали, куда ставить ноги, за что держаться руками, стали учить тужиться. И врач сказал, что бы с этого момента я слушала только акушерку. Но я, видать, совсем уже устала от боли и мои слуховые устройства оказались настроены только на мужской голос, я ее совсем не слышала! Они это поняли, когда я в панике закричала: «Что мне сейчас делать то?!». Я слышала только мужа и врача, которым пришлось повторять указания акушерки.
В этот момент я услышала: «А волосики то светлые!». Потом почувствовала обжигающую боль – разрезали промежность. И неправда, когда говорят, что в потугах не чувствуешь как разрезают, еще как чувствуешь! Просто в тот момент было не до этой боли.
После этого был последний «рывок» и я увидела своего сынульку! А муж мне потом рассказывал как он появлялся. Сначала вышла головка и плечико, акушерка ловко вытащила ручку. Оказалось, что пуповина обвернута вокруг шейки (и когда только успел, егозёнок, обвернуться, ведь за 4 дня до родов обвития по УЗИ не было). Быстренько сняли пуповину и потом (со слов мужа) я его «выплюнула» за 1 раз «как в кине».
Боже, каким славным оказался мой малыш!
Тут уже я зарыдала не от боли, а от радости. Я чувствовала себя настолько счастливой, что готова была тут же соскочить с этой кровати и бежать со всеми делиться своей радостью. Акушерка, держа в руке наше счастье, сказала: «Вот это богатырь! 4 кг точно есть!». Когда взвесили, оказалось 4055, рост 54 см. Врач спросил: «А имя то у него есть?». Мы тут же в голос с мужем: «Егор!».
Пока меня зашивали, нашего сынульку положили рядышком в барокамеру и мы неотрывно смотрели друг на друга. Его взгляд был таким внимательным! Наконец то мы увидели наше чудо, наго славненького любимого уже давно человечка!
И все-таки не дотерпел наш сын до 3 марта, родился 2-го. Видать, в понедельник ему не захотелось появляться на свет, выбрал воскресенье.
Мы с мужем потом единогласно решили, что хоть и говорят, что все новорожденные страшненькие и похожи на лягушат, наш сын точно не такой! Наш – настоящий богатырь! Он даже когда родился не визгливо кричал, а громко кряхтел по-взрослому.
Потом Егора унесли, меня переместили на каталку и вывезли в коридор.
Тут спать совсем расхотелось, мы стали звонить по родственникам и знакомым и хвастаться своей радостью.
В итоге я могу сказать, что рожать мне понравилось. Мне очень помогали мой врач и муж. Несмотря на то, что я вела себя (как мне кажется) отвратительно (кричала, рыдала, выла, донимала всех глупыми претензиями, просьбами и вопросами), меня все всё время хвалили, уговаривали, называли ласковыми словами. И я нисколько не пожалела, что пришла рожать именно к этому врачу. Он уже пригласил нас за вторым ребенком
Автор: fish-ka
22 октября, в 12.35 мы родили мальчика. Рост 50 см, вес 3650, 7/8 баллов по Апгар.
Началось все с предвестниковых схваток. Пузо внизу тянуло не то, чтобы сильно, но чувствительно. Я засекала время и пыталась понять: то ли мой организм так шутит, то ли я и в самом деле рожаю. Организм «шутил» примерно сутки, а потом начал рожать по-настоящему. Ночью схватки усилились так, что я уже не могла больше лежать и уж тем более спать. Я вставала на четвереньки, крутила попой и дышала так, как учили в «Ладе» - становилось легче раза в четыре. С окончанием схватки я падала и засыпала. Но схватки становились все чаще, и поспать мне удавалось все меньше. А в 6 утра отошла пробка. Я растолкала спящего мужа: все, поехали! Вообще-то мы собирались рожать с конкретным врачом в 27-м роддоме. Но врач именно в это время взял и заболел, и только поддерживал и давал мне советы по телефону (пока я еще была дома). Но за это ему тоже большое спасибо, потому что это придавало мне уверенности. Мы решили все равно ехать в 27-й роддом, раз уж настроились на него.
Не торопясь, собрались и вышли в темноту. Сначала зашли в киоск и купили кока-колу и несколько пакетиков миндаля - для мужа, а для меня из дома взяли бутылку с холодным зеленым чаем с медом. Потом поймали машину и поехали. Водитель даже и не предполагал, что мы едем рожать, только понял, что в больницу, и на прощание пожелал скорее выздоравливать.
Мы подошли к заветной двери, нажали на звонок… раз, другой, третий… никакой реакции! Темно, дождь идет, и никто не открывает. Мы топтались у двери минут двадцать, пока не подъехала «скорая». «Скорой» двери открыли, и мы проникли внутрь.
- Вам чего? – спросила толстая заспанная тетка.
- Да мы рожать приехали.
Тетка недоверчиво посмотрела на мой живот (на вид месяцев 7 – не больше) и велела подождать. К восьми утра как раз подошла новая смена. Я, отвечая на все вопросы, заявила, что муж у меня там сидит не случайно – рожать мы хотим вместе. Никто и не возражал. Мне велели переодеться в эротичную голубую рубашку, а мужу оплатить 500 с чем-то рублей за партнерские роды.
У меня обнаружилось повышенное давление и раскрытие на полтора пальца, при осмотре отошли воды (хотя врач говорила, что это случилось раньше, видимо, я не заметила). Клизму мне делать не стали, а побрилась я дома (вернее, это сделал муж), в общем, меня отвели в отдельную родовую с кроватью и столом для родов и оставили в покое. Я тут же на кровати встала в свою любимую коленно- локтевую позицию. Вскоре пришел муж в голубом одеянии (правда, не на голое тело, как у меня, а поверх футболки с джинсами). А мне без конца мерили давление (140/100, а потом и до 150 подскочило) и вскоре решили поставить мне капельницу с магнезией. Я испугалась, что придется лежать на спине, а это очень больно (я бы даже сказала, что вообще невыносимо во время схваток, на четвереньках намного легче). Но мне воткнули в запястье пластмассовый катетер, который позволял стоять на четвереньках и двигаться, как удобно – в общем, все довольно гуманно. Параллельно с магнезией воткнули окситоцин, потому что магнезия расслабляет матку, и надо этот ее эффект нейтрализовать.
На родах муж помогал очень сильно: делал массаж, просто гладил по спине и по руке, поил чаем с медом из бутылки, разговаривал со мной. Но самое главное, просто был рядом, от этого мне было легче во много раз. Временами меня била крупная дрожь, как будто я сидела в ледяной воде, хотя мне было совсем не холодно, просто трясло, аж зубы стучали (говорят, это бывает от большого выброса гормонов в организме). Благодаря дыханию и движению я довольно легко переносила схватки, но с началом потуг моей мужественности как-то поубавилось: в правильное дыхание стали пробиваться всхлипы и стоны.
А когда меня перевели на стол, и вокруг стало как-то очень много народу, боевой настрой покинул меня окончательно. Все боялись, что из-за высокого давления я не смогу родить, меня все время спрашивали, не кружится ли у меня голова и не двоится ли в глазах. С головой у меня был полный порядок, проблемы были с промежностью. Хотя, конечно, причина этих проблем, как всегда, была в голове. Мой мозг напрочь отказывался верить в то, что ребенок может пролезть через такую маленькую дырочку. Нет, как взрослый и образованный человек я, конечно, знала, что большинство детей, не только человеческих, но и звериных, появляется именно через это место, но применить эти знания к себе я не могла. Мне казалось, что от меня требуют невозможного. Ну, примерно, как если бы меня заставляли махать руками и прыгать, чтобы взлететь. Невозможно это и все тут! Я жалобно кричала и говорила, что я не могу. «Нютка, ну давай, уже голова показалась!» - это муж. Да, наверное, другого пути все-таки нет, деваться некуда, и в покое меня не оставят. Я зарычала, как медведь, и ребенок вышел. Его тут же положили мне на живот, длинного, мокрого, всего в крови и слизи, издающего какие-то звуки. Вот в это я поверить не могла совершенно! Мне хотелось взять его обеими руками, но можно было только левой, потому что в правой был катетер с капельницей. Но я совсем перестала соображать, и махала рукой с капельницей, чтобы потрогать и обнять моего мокрого ребенка. Пуповину перерезали, ребенка забрали и тут же стали обрабатывать.
Я не почувствовала, как из меня вышла плацента, и очень удивилась, что она уже здесь. Мне ее показали, и стали меня осматривать, обрабатывать, зашивать (как мне сделали эпизиотомию я тоже не почувствовала, но зашивание – процедура весьма неприятная). Мне ужасно хотелось пить, глотка пересохла совершенно, как будто я перешла пустыню. Но, к счастью, мне сразу же разрешили попить того самого чаю с медом. Тем временем Мишка взял на руки уже завернутого Зайца (тот сразу успокоился и перестал пищать), стал ходить с ним по родовой, показывать мне и восхищаться. «Такой маленький, так хочется его размотать от пеленок и засунуть за пазуху, под футболку», - сказал он.
Потом меня переложили обратно на кровать, а Мишка сел рядом, и мы приложили детеныша к груди. Он сразу стал есть и сразу показался мне на редкость симпатичным малышом. А я была вся в крови, как солдат, раненый в бою, и чувствовала себя также – как будто только что одержала большую тяжелую победу. «Мишка! Мы сделали ЭТО!» - сказала я мужу и хлопнула его по руке. А швы на промежности – это ерунда, как известно, у победителей раны заживают быстро. Мы пробыли в родовой еще примерно часа полтора все втроем. Тут же, в родовой было принято и утверждено имя наследника – Максим.
Потом у нас все спрашивали, какой рост-вес у вашего ребенка, а мы оба не могли ничего сказать, потому что не запомнили, нам не до того было. Какая разница, какой рост-вес, главное, что он есть, живой, и такой славный!
О ребенке надо сказать особо, потому что его поведение в первые часы после родов меня поразило. Да, сейчас он, как и положено всем младенцам, не фиксирует взгляд и не понимает, откуда доносится звук и что это за звук. Но в первые часы после рождения он очень внимательно разглядывал нас с мужем ясным, разумным, изучающим взглядом. Он совершенно четко реагировал на мой голос: стоило ему запищать, я начинала говорить с ним (говорила ему те же слова, что и во время беременности) и он тут же затихал и прислушивался к моему голосу. Потом, примерно ко вторым суткам он превратился в обычного младенца, реакции его на мое лицо и голос стали как бы расплывчаты. Наверное, в первые часы после рождения под воздействием гормонов мозг ребенка работает как-то иначе, чем в дальнейшем. Ведь для того, чтобы произошел этот самый загадочный импритинг (запоминание образа родителей на всю жизнь) действительно нужно особое состояние.
Общие впечатления и выводы:
1. Роды – в общем-то дело физически не очень сложное, не очень трудное и даже не очень болезненное (никакой такой «дикой боли на пределе возможностей» не было, все вполне терпимо, честное слово!). Примерно, как пробежать кросс на 5 километров. Но вот эмоционально… это такой взрыв, какого у меня в жизни еще, по-моему, не было. Если продолжить сравнение с кроссом, то это примерно, как если бы вы бежали эти 5 км не просто так и не ради сдачи зачета по физкультуре, а за вами бы всю дорогу гнался бы бандит с пистолетом. В этом случае 5 км показались бы марафонской дистанцией, правда?
2. В общем и целом, я считаю свои роды достаточно легкими и вполне успешными. Ну, то есть, хорошо бы, конечно, было обойтись без капельницы и разреза промежности. Но получилось то, что было для меня самым важным – чтобы ребенка не уносили от меня сразу после рождения. В первые полтора часа после родов, и потом тоже, мы были вместе, смотрели друг на друга, запоминали лица, голоса, запахи друг друга.
3. На курсы подготовки к родам ходить надо обязательно! Честное слово, все эти техники дыхания, позы и движения сильно облегчают жизнь. И когда знаешь точно, что с тобой происходит, почему, и что будет дальше, то уже не страшно, а значит, легче. 5. Как говорится, когда знакома дорога, то и путь короче.
4. Правильно подготовленный муж с крепкими нервами способен оказать неоценимую помощь и поддержку на родах. А то, что все мужики там падают в обморок или становятся импотентами – ерунда полная!
5. Несмотря на то, что 27-й роддом ругают и говорят, что там грубый персонал, я с хамством не столкнулась ни разу. Ни во время родов, ни в послеродовом отделении никто на меня не кричал и не хамил, напротив, все были очень вежливые и даже душевные. «Девочки-лапочки, как же вам тяжело приходится», - жалела нас пожилая дежурная акушерка. Только детские медсестры мне не понравились: было ощущение, что детей они воспринимают не как людей, а как материал, с которым необходимо проделать определенные манипуляции. Впрочем, скорее всего, это объясняется слишком большой нагрузкой – деток-то рождалось по десятку в день, а то и больше. Я лежала в платной палате (325 руб. в сутки с посещениями), в которой был холодильник, чайник, пеленальный столик и детская кроватка, выкрашенная в мерзко-розовый цвет. Обстановочка, конечно, больнично-казенная, но, в общем, ничего. Туалет на этаже, душ тоже (вполне приличный, между прочим).
6. Кормить грудью поначалу действительно больно. У меня соски были распухшими, синими, а потом в коростах, и при кормлении мне хотелось залезть на потолок. Я начала понимать женщин, отказавшихся от кормления грудью из-за чувствительных сосков. Но все равно решила не сдаваться, потому что на первое место поставила ребенка. И действительно, со временем как-то все стало легче. Правда, грудь моя отныне совершенно потеряла свое сексуальное значение, зато приобрела статус источника жизни для маленького существа, ради которого, собственно все это и было.
7. Мой сын, как Юлий Цезарь, умеет делать несколько дел одновременно: есть, спать и какать – гениальный ребенок!
8. И последнее: через все это действительно стоило пройти! Во-первых, конечно же, ради Макса (я думаю, тут комментарии излишни). Во-вторых, ради себя самой – у меня ощущение, что я стала внутренне богаче. Такое мощное эмоциональное переживание зачем-то нужно человеческой (женской) душе, как нужна первая любовь и сексуальный опыт, как нужны и радости, и потери.
Автор: Elsa
Это длинный рассказ, но резать его мне жалко.
Как-то вечером, накануне моего двадцатого дня рождения гуляем мы со Стасем по городу, он на минутку отошел, а я иду в раздумье по парковой дорожке, смотрю – пышнющий куст сирени. Я подхожу к нему тихонечко, думаю, дай поищу пяти-лепестковый цветочек наудачу, подарок себе сделаю. В детстве я их часто искала, но найти удавалось всего раза два (тогда его надо съесть на месте и загадать желание). Вот утыкаюсь я носом в кисточку цветов, и что? Прямо на меня смотрит цветик! С пятью лепестками!!! Я в тихом оцепенении срываю его – и в рот. Жую. А что пожелать? Где счастье-то? Пусть у нас ребенок будет!
Через восемь месяцев и восемь дней родился Лука. То есть на тот момент он уже был, дней 5. Но мы все равно смеялись, что я понесла от цветочка. Потом, когда мы пытались угадать, когда же мы его слепили, остановились на одной ночи: выходные, родители уехали, мы дома одни, сидим- полуночничаем. Мы тогда лялю хотели очень, но не были еще вполне морально и материально готовы. Думаем: "Так, надо бы сходить за резинкой, а то ведь день- то такой…" - "Так ведь поздно уже…" - "Так ведь и аптека круглосуточная – прогуляемся теплой летней ночью…" В общем, шутки шутками, не сходили… А наутро у меня было такое настроение – счастье, радость, полет какой- то, хотелось прыгать, совершать что-нибудь грандиозное, песни петь.
Беременность развивалась нормально, хоть и в самом ее начале был жуткий страх в связи с герпесом, который вылез на лице: говорили, что он мог повлиять на ЦНС, - мы выяснили все, что могли, по поводу герпеса, но ничего определенного, надо было делать УЗИ, «чтобы проверить отклонения». Я какое-то время, застывши в тоске, читала статьи про герпес, спрашивала мнения разных врачей и настраивала себя на лучшее, но вся эта безумная возня казалась чем-то очень нечестным по отношению к ребенку. Тогда мы приняли волевое решение: если мы хотим дать ляльке жизнь, желаем ему счастья и здоровья, мы верим в лучшее, и все должно быть именно так. Вера же горы сворачивает. Нам неизвестны механизмы, но она работает. На первом УЗИ в 13-14 недель смотрю на своего кроху на экране, у меня слезы наворачиваются: он большой уже, оказывается! Ножками дрыгает, деловой такой. Спрашиваю врача: "У него все в порядке, головка нужных размеров?" - мне же мама про микроцефалов рассказывала. Врач отвечает: "Да, размеры соответствуют. Вон, смотрите, палец сосет". Ну, думаю, раз он в таком возрасте палец до рта дотянул, значит, с головой у него все в порядке. Но страшик остался до тех пор, пока мой уже родившийся малыш не начал нормально развиваться. Токсикоза у нас не было, беременских извращений вкуса тоже, мне ставили угрозу, хроническую ФПН, ляль икал после Нового года каждый день – я переживала. КТГ и Доплеры были в норме, анализы – тоже, кроме анемии (снять ее удалось, я думаю, с помощью гранатов, которые я стала усиленно есть, только после этого гемоглобин поднялся, а железные препараты только кишки портили: за десять дней я съела пачку гино-тардиферона, а гемоглобин за это время упал на несколько пунктов). На девятом месяце болели тазовые кости – поди, расходились, чтобы увеличить маське проход, так что в кровати я ворочалась, стеная и скрепя зубами. Отеков я за собой не замечала, поправилась на 12 кило.
Мне очень нравился мой живот, такой кругленький и аккуратный, я ходила и гордилась им. Еще я часто наблюдала за женщинами в ЖК: примерно половина животастеньких вздыхала, охала и сидела с тоской на лицах, другая половина порхала и источала радость. Я относилась ко второй. Кроме того, мы узнали, что будет мальчик. Класс! Мне всегда хотелось мальчика, казалось, что это главное в жизни – родить мальчишку. Я и была уверена, что парень. Стас хотел девочку, но потом «согласился» на сына, так и оказалось. Имя мы выбрали еще задолго до зачатия, родня посокрушалась нашему Луке, но потом все привыкли. К тому же, за пару месяцев ДО ЗАЧАТИЯ я его нарисовала в Пайнте мышкой, похожего на папу, и имя подписала – так что вот.
Если бы мы нашли квартиру, то, подготовившись на курсах, скорее всего рожали бы дома. Но квартира не нашлась. Жили мы тогда то у тех, то у других родителей, то каждый у своих – и они бы нам на просьбу предоставить ванну для рождения их внука показали бы известную фигуру с использованием локтевых и коленных суставов, глаза бы у них, наверное, еще долго ползали по лбу, а бабушка Стаса слегла бы на месяц. Поэтому оставался роддом. Мне по прописке полагалась двадцатка, но мы очень хотели рожать вместе, а там это не приветствовалось и стоило больших денег, тогда мы обзвонили другие роддома и остановились на ОММ. Хотели было уже поехать заключать с ними контракт, но зарплата Стаса где-то застряла, родственники стали активно нас отговаривать от нашей затеи платных совместных родов: «Вам с ребенком деньги еще будут, ох, как нужны». Мы подумали и решили, что все-таки главное не эмоции, главное – безопасность и профессионализм, а это есть и в двадцатке.
Вот мой срок уже подходит, мы, наконец, собрались пофоткать «художественно» мой живот, наша знакомая девушка- фотограф заперлась с нами в университетской аудитории – успели за три дня до родов, как потом оказалось (еще одна фота классная у меня в инфе лежит:)). Врач из консультации настоятельно укладывает меня в роддом, мы же решили схваток дома дождаться. Вот ходим, каждый вечер животик конкретно прихватывает, я радуюсь: «Ну, сегодня начнется!» - ан нет. Так проходит несколько дней. А мне на последнем приеме врач, многозначительно глядя прямо в глаза, говорила: «Раньше, бывало, врачи, кто постарше меня (а она и сама не девочка и даже уже не тетенька), советовали: чтобы не переходить, тихонечко так провести половой акт…» Мы решили, что если ляль будет запаздывать, то мы воспользуемся ее советом (хотя, говорят, это мало кому помогает…). Срок уже, можно сказать. Все смотрят зимнюю олимпиаду. 23 февраля. Я не выспалась жутко. Весь день хожу и в каждом удобном месте устраиваюсь подремать, но не удается. Я вообще человек возбудимый, и чтоб расслабиться и уснуть, мне нужны тишина и покой, но в день Советской Армии их не было нигде.
Мы ходили по гостям, к другу, вечерком зашли к стасовым бабушке с дедом – там опять гости. Посидели, дед погладил «своего правнучка», сказал, что главное, чтоб у него писька была! – и мы пошли спать. Сидим, смотрим про несправедливости с медалями, свекровь и Стас хлюпают носами. Не от обиды – просто, похоже, болеть начинают. Значит тебе, Леночка, лучше завтра с утреца к родителям ехать, тебе болеть ни к чему. Тут уже носом хлюпать начинаю я, думая, что лучше всего мне завтра с утреца в роддом ехать... Вот только что делать с отсутствием схваток? Без схваток я в паталогию – ни за что – они начнут мне «шейку готовить», колоть что-нибудь, потом еще вызовут – ну их… А домой к маме с папой на край города, где нет телефона, даже сотика, одна, и там ждать, и значит меня в роддом родители отправят, а больной муж когда еще узнает из третьих рук, что детка родился… уэээээ! И ведь живот то потянет, то бросит… А пора уже. А может, у меня само не начнется просто от моего напряга и волнения, и дурного устройства психики – бывает же? Говорю мужу: «Ну, все , давай его подпихнуть попробуем. Начнется – прекрасно, нет – ничего не теряем». Но в другой раз так делать не буду, тем более если дЕвица окажется – ей же потом тоже рожать, надо все ж, чтоб само началось.
Полночь. Не спится, мы пошли чаю попить. А я чувствую – тянет же! Ура!!! Говорю Стасу: «Тянет!» Пошли спать. А я не могу спать - через 10-15 минут вскакиваю и бегаю со стончиками в темноте. Самой смешно. На то, что пишут в книжках, все это ничуть не похоже, я потому и сомневалась, что это уже всамделишные схватки.
Через 3 или 4 часа беготни и попыток уснуть решаем звонить в скорую. Просыпается свекровь, важно достает фонендоскоп послушать сердечко – схватки прекращаются. Снова ложимся спать, в темноте снова начинаются схватки. Ну, думаю, с моей впечатлительностью надо ехать в роддом – там уже деться будет некуда, придется рожать. Вызываем скорую. Свекровь говорит: «Ты, Стасенька, проводишь Лену и возвращайся». Я думаю: "Вот жестокая женщина!" – муж ведь, кажется, должен в приемном покое сидеть и нервно курить, а раз Стас не курит, он будет нервно барабанить пальцами по колену. Но оказалось, что это обычная практика :(.
Приезжает машина, мы с вещами забираемся в нее, слушаем их переговоры с базой и приходим в ужас: они везут нас в 27-й – он ближе всего! Я кричу: «Мне надо в 20!» Они отвечают: «27 тоже хороший роддом». Пока мы переваривали эту фишку и думали, что надо доехать до телефона и звать такси, они привезли нас в приемник 27-го. Я им в приемнике заявляю, что мне положено в 20 и пусть эта скорая меня туда и везет. Они созваниваются с базой и отвечают, что меня к ним правильно привезли – по месту вызова. Мы тем временем роемся в карманах и выясняем, что денег на такси у нас нет (дурни). Идти домой за кошелём, а потом ехать на Химмаш страшновато – схватки идут минут через 5-7, какие-то выделения полезли…
В приемнике, кстати, нормально было: тихо, благодушно, никто не бегал и не орал. На меня это подействовало успокаивающе, и я решила, что ладно, значит, судьба, остаемся. Сын родится там же, где папа, а не там же, где мама. Заполнили мне форму, посмотрели живот, выдали смешную одноразовую рубашку. Стась собрал по мешкам мои вещи, чтоб не сырели в больничном подвале, и ему говорят: можете идти. Вот так… Три года ходили всё вместе, вместе, а в самый главный момент… Мы обнялись, поцеловались. Осталась я одна. (До рождения маськи оставалось 4 часа). Ну, думаю, приключения начинаются. А настроение – как будто я встряла в кр утую авантюру, с погонями и дракой, очень боевое настроение.
Меня обскоблили и заклизмили, послали в душ, потом подняли на лифте на третий, кажется, этаж, выдали пятнистые простыни и отвели в третий родовой зал. Там две кровати, один детский столик и два родильных, а на одном девчонка уже рожает! Так здорово. Ей говорят: "Еще потужься, давай-давай, посмотри сюда, что видишь?" Она слабым голоском: "Головка!.." Ей опять: "Тужься!" И тетка-врач отличная, веселая. Родился мальчик, его понесли на стол обрабатывать, ее пошли чуть-чуть зашивать. Я думаю: "Что же она не кричит, мол, дайте моего ребенка сюда! Ути, мой маленький, здравствуй, я - твоя мама!" Я лично буду кричать.
Время идет, меня никто не замечает, девчонку увезли в коридор, я спать хочу, но не могу. От схваток мне не больно, а скорее задорно. Но постепенно они начинают усиливаться, и я уже потихоньку подскуливаю. Я везде читала, что родовая боль связана со стереотипом о «родовых муках» и страхом, который возникает перед этими муками, и усиливается, если женщина напрягается, а если она расслаблена, то все терпимо. А подруг рожалых не было, чтоб расспросить. Но то ли расслабляться у меня не получается, то ли терпеть надо больше. В общем, больно уже не на шутку. Меня посмотрела врач, молодая женщина, сказала, скоро рожать пойду, и все бы так рожали. Я удивилась: "А я разве еще не рожаю?" Вернулась на свою кровать, и давай корчиться. Вот тут боевой задор кончился и начались драки с погонями. Вдруг что-то - крак! - и полилось! Прямо на кровать. Я, считая, что это важно знать врачу, ору: «У меня воды отошли!!!» - и лежу не шелохнувшись. После третьего раза прибежала какая-то новая тетенька и наехала на меня, но пока вежливо: «А что ж ты прокладку (пятнистую тряпочку), которую тебе выдали, на окне держишь? Ты и дома прокладки только по подоконникам раскладываешь? Лежи и жди». Еще обрадовала: «Теперь все время будешь так ходить». Я сунула прокладку, куда велели, думаю, весело тут у них, и жду дальше. Но после того, как пузырь лопнул, схватки пошли такие хорошие, что я уже зубами скребу. Скребла-скребла, кричать хочется. Думаю: "А что я буду еще напрягаться, ор свой сдерживать?" - и как заору!!! Сначала тихонько, потом больше. Я никогда в жизни так не вопила! Правда, легче стало. Знаете, девчонки, если уж вы в роддоме, то, чем орать, лучше песни петь - песни поддерживают боевой дух медперсонала и веселят его, а вопли выводят из себя. Ко мне подходить с таким раздражением после этого стали.
Я бегала по залу, выскакивала в коридор искать врачей. Схватки шли частые по 30-40 сек. через 2-3 минуты. Когда отпускало, это было просто какое-то суровое блаженство, такое, наверное, испытывал библейский Бог, когда создал небо, землю и воды, сел на самую высокую гору и взирал, усталый, на все это в задумчивости. Помню, стою я, повисая на подоконнике (у меня было ощущение, что я за него зубами цепляюсь), вдруг отпустило. О! Тишина. Светло-серое небо, здание больницы в окно видно, серый асфальт, снег кое-где, сосны. Ворона пролетела. Прямо хокку какое-то! Такое вселенское спокойствие – навсегда запомню. А вообще-то, черти что творится: и башка, и тело, и эмоции работают совсем не так, как в жизни. Вот тут стало немножечко ясно, что это за «измененное сознание» во время родов, про которое говорят духовные акушерки. А еще мне стало, ну, просто абсолютно по барабану, кто вокруг меня бегает, что про меня думает, в каком виде меня застает…
Еще стою я на коленях на полу, передней частью тела лежа на кровати и жую простынку во время схватки. Вбегает опять эта тетенька и кричит: «Ты чего это на полу стоишь?!! Он же грязный! (хорошее признание, не находите?)» - «Так вы же его моете!» - «Так мы же по нему и ногами ходим!» Я продолжаю висеть на кровати. Она убегает пригрозив мне: «Это твой ребенок, что хочешь, то и делай!» Я и так. "А пол вы с хлоркой мыли – у меня уже в носу пересохло, и возле моей кровати некому и незачем было шляться, и вообще, я коленками, а не тем самым местом!"
Потом стало совсем худо. И врачи на удивление редко появляются. Я кричу: «Ну когда уже можно-то?! Меня тужит!» Чтоб они поняли, что я правильно все понимаю, кричу: «Мне по-большому надо!!!» Пришли врач с акушеркой (та самая тетка, которая ругалась), говорят: «Потужься прямо здесь, на кровати. Не-е-ет! Рано еще. Ничего у тебя не получается. Жди. Ты что, к родам не готовилась? Не знаешь, как надо себя вести?» Я думаю, блин, ведь не готовилась всерьез-то. Пару книжек и журналов прочитала, но на занятия не ходила, дышать не училась. Но это не по разгильдяйству, я думала так: роды – это процесс естественный, природный, животный даже, значит управление ими должно идти на уровне инстинктов, а если я себе буду голову забивать, то обязательно чего-нибудь напортачу. Н-да... К следующим родам я себе много чего прочищу и промою, уже немало прочистила…
Потом пришли с намерением уложить меня таки на родильный стол, а я уже вымотана по полной плюс обе ночи не спала нормально, почти ничего не соображаю. Говорят, ну, все, вставай, иди в туалет сходи… Я думаю, чтоб прямо там в унитаз и родить?!! "Не хочу", – отвечаю им. Тогда, говорят они торжественно, иди к раковине умывайся, причесывайся, закалывай волосы. У меня все просто опустилось, а спинку не потрете? Тут потуги сдерживаешь, а они: «Умывайся». Но сил спорить нет. Я помазала себе лицо водой, подрала немного волосы расческой (предварительно порывшись в мешке – время-то идет), косу заплела, пару раз висела на их проклятой раковине: «Не виси! Сломаешь, мужу придется платить!» Еще говорят так кокетливо: «Убери каплю», - смотрю вниз, и это они назвали каплей: красная соплища ниже колена. Так вот, думаю, зачем в купальню посылали… Взгромоздили меня на стол, показали, где хвататься. Удобно. Но на корточках (это я потом уже примерялась) удобнее было бы, пожалуй. Акушерка встала наизготовку, но вдруг ей махнули рукой из коридора, что-то сказали, и она - «ах!» - изменившись в лице, тут же упорхнула. Врач досадливо поморщилась, позвала другую.
Спустя год с хвостиком я читала в книге про роды по Чарковскому о том, что неведомые силы уводят с родов тех людей, которые там, ну, абсолютно не нужны или вредны, и приводят полезных. Я тогда как представила, что роды бы у меня принимала та акушерка, которая упорхнула, так прямо похолодела вся: с нею, поди, дело бы закончилось какими-нибудь щипцами, а так – ничего.
Говорят: "Тужься!" Я давай тужиться, помня при этом про свою миопию высокой степени, то есть специально пытаюсь направлять потугу не в глаза, чтоб не повылазили, хоть окулист и написала «роды не противопоказаны», но кто его знает, вдруг свет померкнет… Чего-то не то получается, я лежу, напрягаюсь, в голове круговерть сумасшедшая, и толку нет.
Врач говорит, как тужиться: три раза за схватку и не выдыхать, я головой понимаю, как это, но тело ни фига не слушается. Врач махнула акушерке: «Режь!» (мне уже все равно) – та жиганула меня, но лучше дело не пошло. Это, кстати, я сейчас все так по порядку описываю, а тогда все неслось и кувыркалось, я перестала чувствовать ход времени, его линейность – события громоздились друг на друга и под друга и рядышком, и все несется, несется…
Врач ходит вокруг меня, вялая такая, явно недобрая, слушает сердечко лялику, все приговаривает: «Замучаешь ребенка…» Меня, вообще, много пугали и ругали, но не матом и даже не бранными словами. Врач еще раз послушала сердечко, языком цокает. И тут мне стало страшно. Все время у меня было твердое знание, что все будет хорошо, но вдруг оно пошатнулось. На минутку. И вот тогда, видимо, паника отразилась в моих глазах, и акушерка, молоденькая девушка, сказала спокойно так: «Да родишь ты, все рожают – и ты родишь», - и подергала пальцем на месте разреза: «Вот сюда тужься». Боже, как я ей благодарна! Сразу легко стало и все понятно, я плюнула на все на свете и даванула. Чудовищное распирание – как будто круглой гирей для тяжелоатлетов «какаешь». Они говорят: «О! Давай-давай! Хорошо!» Вот сразу бы показали… Потом еще разок что-то было «плохо-плохо», врач пыталась мне на живот наваливаться, я говорю: «Не надо, я не могу тужиться». Она удивилась так, с долей возмущения, что ей тут указывают, но с живота моего слезла. Потом опять все было «хорошо-хорошо». Потом чувствую, ребенка поворачивают, да так мощно! Позже я узнала, что он сам должен развернуться. Потом я не выдержала, нагнулась посмотреть (такой цейтнот идет, а любопытно!), и вижу… маленький, красненький, мокрый, морщинистый, мордаха скукожилась – сейчас закричит, да только воздуху в легкие набрать не может, полживота с ножками в мамке еще, ушки, как у гоблина. Он на меня впечатление маленького гоблина и произвел. Я, ну, никак н е ожидала такое увидеть. Нет, он был красавец: лежал потом, как египетский принц, в пеленках, черты лица тонкие, красивые, бровки выведены, реснички длинные, не помятый и не морщинистый (мы потом все приговаривали: «Тьфу на тебя!»). Но тогда… Они говорят: «Давай уже, ребенок кричать хочет», - я как-то еще понапрягалась, вынули его, спрашивают: «Кто?». Говорю: «Мальчик». Врач: «Замучила парня. Ты его, наверно, не хотела». Я говорю: «Хотела, очень». «Двоечница ты. Благодари Бога, что все так хорошо закончилось».
А я всегда знала, что все должно хорошо закончиться… Двойка ли, пятерка – все равно все будет отлично. Моя мама меня похоже родила и тоже с кривошеей (может, то, как роды проходят, по наследству передается? – по идее, так и должно бы). Потом я прочитала кучу книжек и рассказов про роды – и поняла, что все ж не одна я такая и что надо было делать, чтоб не «замучить парня», хотя никакого внутричерепного давления, как акушерка с врачом обещали, у нас не было, асфиксию не ставили.
Семь баллов, 51 см, 3350 г. 11:20, но родовая травма – кривошея. Мальчик, он довольно возбудимый, но не сказать, чтобы сильно – мы-то со Стасом и сами шустрые да эмоциональные, а дитё-то ведь и в нас должно быть. Ношу его потом на ручках, играю, кормлю, вроде хорошо все, а у самой из головы не идет: «Замучила». Хотя вот, блин, обязательно было это говорить, да? Слушать, правда, тоже было необязательно, но говорят ведь, что роженица крайне восприимчива «к любой негативной энергии»… И вот засело во мне сильное чувство вины – со временем оно угасало, но больше года жизнь портило и очень мешало всей душой, без задних мыслей, к маленькому приникнуть, мешало наслаждаться и радоваться. Потом мне часто снились благополучные роды, я почитала всяких книжек, подумала обо всем об этом и успокоилась.
Вот лежу я там, Луканьку на столе обрабатывают, пуповину перерезали сразу – у меня резус отрицательный, а у мужа положительный. Слышу голоса: «Ты что это добросовестная такая, и в глазки капаешь?» - «Положено». А «подать мне ребенка сюда» - не кричу. С одной стороны, сил нет, ну, просто никаких, а с другой: вот только что мучила, а теперь целоваться полезешь? Зря, блин, не требовала лялю к себе – это бы нам обоим на пользу пошло. Потом меня шили, врач сразу резко подобрела. Говорит: «Если теперь не будешь кричать, я на тебя сердиться не буду», - а сама протягивает через меня свои нитки, как через валенок – такое ощущение было, и больно ведь, никакой новокаин не спасает! Потом, перед выпиской, у меня сняли наружные швы, а внутренние оставили – они обычно сами выходят в течение месяца-двух, но мне ничего об этом не сказали. Представляете мое веселье, когда однажды из меня зеленые ниточки полезли? А на обработку швов там ходило женщин процентов 80, наверное. Любят у нас резать.
Все ушли, остались мы в зале с Лукашем одни. Он лежал там запеленутым бревнышком (и эта лампа зверская обогревальная в глазки светит), поплакивал. Потом меня еще укатили в послеродовую, не было свободных палат, и я должна была там до вечера валяться. У самой уже и губы не слушаются, что-то невпопад врачам отвечаю. Та ругальная тетенька-акушерка прибежала: «Что ж ты, - говорит, - Ленка, глазки закатила, не радуешься, у тебя сын родился!» Нет, я понимаю, им все это привычно, ну, еще одна родила, подумаешь… Но нужно им что ли в правила вписать хоть одно доброе слово после родов маме говорить – это как- то подбадривает. Я там доброе слово слышала один раз на обработке швов. Все остальное – нейтрал, злобный нейтрал и пару раз просто злобство.
Привезли меня в эту временную палату, потом принесли зайца приложить «к грудям». Дали мне его в руки, это так было прекрасно… Он как вцепился! "Ого! – думаю, - только родился, а сосет, как будто всю жизнь этим занимался". Он такой серьезный был… Я на последнем УЗИ видела его мордаху (четкость – как на туринской плащенице), и тогда как глянула на него – точно, он самый! Рассмотрела его, сколько успела, что глазки у него серые (потом серо-зеленые стали, как у папы), что носик от родов чуть набок (потом поправилось), масеньку унесли. Эх... Лежу я в своей палате, то сплю, то не сплю, ход времени постепенно восстанавливается. Думаю: "Где мой сыныч? Когда нас в палату переведут?" Слышу детский плач и думаю, что это мой, бедный, голодный, заброшенный. Начинаю звать врачей, проходящих изредка мимо. Никто не подходит, как нет меня. Часа два или три их подзывала: «Подойдите, пожалуйста!» - на улице и то народ отзывчивей. Один раз какая-то тетка сказала, что скоро за мной придут.
Вечер уже, есть хочется. У меня все простыни в крови, я ничего не знаю, думаю, что у меня тут, типа, реанимация, вставать нельзя, лежу, чуть не плачу. Вдруг, откуда ни возьмись, приходит тетка и шлеп мне на пузо тарелку с кашей и рыбой. О! Я говорю: «А ложка?» - «У нас нет». И черт с вами. Справилась и без ложки, лежа. Потом зову ее забрать тарелку, она так возмущенно говорит: «Сами унесите!» Я так обрадовалась! Вставать можно? И «понеслась» со своими простынками между ног по коридору. Говорят, даже позвонить можно. Нашла телефон в каком-то кабинете, звоню мужу. Когда сказала про разрез, слышу сзади шипение: «Зачем ты всем рассказываешшшшшь?» - оглядываюсь: сидит мой врач, пишет. Ничего себе, думаю, ей-то что? или разрез лишний? Тут же ко мне подходит другой врач и говорит идти за нею в нашу палату (наконец-то, простой закончился!). Она тащит мой мешок, я тащусь за нею со своими простынками. Заходим в лифт – там у стеночки стоит девчонка, такая же пришибленная, как я, тоже в прозрачной рубашонке и с пеленками (потом оказалось, что девчонке – 36 лет). Я гляжу на нее, как в зеркало, и думаю: "Ничего себе, какая заезженная да потрепанная, а я, поди, еще хуже – у меня волосы длинные и взлохмаченные!"
Приехали на второй этаж, врач с мешками несется впереди, влетает в нашу палату, что-то трещит нам про то, где туалет и сколько раз кварцевать палату и еще всякие правила, а мы за нею в-пол-за-а-а-а-ем, как две черепахи, соображая так же медленно. Смотрим: посреди палаты стоит железная колыбелька с лялечкой. Мы давай вокруг неё круги наматывать. Каждая думает: «Мой?» Я думаю, нет, вроде, не моё. А что если моё? Получится, что мать дитя не признала… Тут прибегает девушка, смотрит у ляльки в одеяльце фамилию и уносит. Оказалось, что чье-то чужое.
Притащили еще две арматурных колыбели, навязали им сверху плотные пеленки с завязками по углам, получилось что-то вроде гамаков. На самом деле, неудобно, мелкие потом лежали там, слегка скрючившись – провисает же. За окошком темно. Вот входит девушка со свертком и говорит мне: «Это, кажется, ваше». «Кажется, мое», - отвечаю и начинаю замирать, но с предельным вниманием, от меня в тот момент одно внимание осталось. Она смотрит фамилию, точно, мое, кладет его на гамак… Я подхожу тихонечко, наклоняюсь и начинаю смотреть… Никаких эмоций не было, мыслей не было, в душе такая тишина стояла, как до пробуждения мира, я просто смотрела на него – на вдохе – и принимала, запоминала, «считывала». Думаю, наконец-то, встретились, вот он.
Потом мы жили в этой нашей трехместной палате. Все было как-то даже здорово, похоже на какой-нибудь туристский слет или ролевой конвент. Все мышцы болели, как после упорных тренировок, руки не разгибались до конца, прямо, как у младенца. Бывало и скучно, и весело, и плохо от усталости, но потом удалось недурно отдохнуть. Приходили муж и родственники, махали руками под окном, приносили еду, говорили по телефону, мы им радовались. Со Стасем писали друг другу письма. Я их потом вместе с другими поздравлениями в коробочку спрятала – пусть их когда-нибудь Лука найдет, ему будет интересно. У меня в этой коробочке и тест с двумя полосками, и роддомовские бляшки на ручки, и еще всякого. Врачи были нормальные, сестры разные, плохо было то, что детей вечно будили и распеленывали для осмотров, обработок, взвешиваний. На четвертый день пришел дядя-гинеколог и слегка раздоил меня своими мужицкими руками. Сам забрызгался и стены заляпал, было весело. Остальное я выдавливала в раковину, скрепя зубами. В носу дико пересохло от хлорки – дезинфекцию каждый день проводили. При этом каждая мамочка могла втихушку сбегать на первый этаж к грязному выходу поцеловаться с родней. Кормили хорошо, туалетов было два на этаж и один душ. Самое сильное впечатление – бросать грязные пеленки в черный провал «детской шахты».
На пятый день мне сняли швы и нас выписали. У меня было ощущение, что произошло что-то архиважное и необратимое, как будто узелок завязали на линии жизни, сделано то, без чего все бессмысленно, и почему-то я почувствовала свободу… Теперь наш заяц уже бегает и болтает, хулиганит и кокетничает, и вот мы живем втроем (уже в своем доме, счастье-то какое!) и с каждым днем становимся счастливей и мудрее. Весною я нашла трехлепестковый цветок сирени, сначала напугалась: к чему бы это? – но потом решила, что только к укреплению нашей семейки, и съела его!
Вот и все. Скажу еще насчет профессионализма и врачебной доблести 27 роддома. После выписки я обнаружила немало расхождений между тем, что было записано в документах и тем, что было на самом деле (время прикладывания к груди, количество швов, длительность потужного периода и периода после отхода вод). Два раза мне что-то кололи, но не говорили, что. Еще был такой момент: после рождения ребенка сказали: «Сейчас будет неприятная процедура, нужно потерпеть», - и действительно. Было не больно, но так отвратно, что я вся передернулась. То же самое делали девушке, которая передо мной рожала. Моей подруге в 20-ке ничего такого не делали. Видимо, они каким-то хитрым образом извлекали плаценту…
Моя соседка по палате приехала в роддом без вод и без схваток, так ее обкололи, как ежика, несколькими шприцами с окситоцином, - девчоночка из нее просто выплюнулась, потом какие-то проблемы были. Насколько я знаю, сейчас капельницы принято ставить, чтобы постепенно все шло. Еще у них нет аппаратов для КТГ, которые в других роддомах во время схваток цепляют, чтобы постоянно слушать сердечко и схватки отмечать. Ну, и плюс к этому все роддомовские радости: неуютная обстановочка, невнимание и раздражение врачей, лежачая поза, ляльку на живот не выкладывают и далеко уносят.
Хотя, с другой стороны, я так рада, что мне никаких капельниц не ставили, пузырь не протыкали, лялю приложили к груди не формально в родзале, а потом – в послеродовой, он хоть пососал нормально (правда, давление и КТГ тоже не меряли и еще не вкололи средство для убивания антител). А вообще, каждая рожает в тех условиях, на которые ее психика настроена; могу сказать, что в моем случае это во многом так и было, и по большому счету, жаловаться мне грех – сама такая была. Сейчас намного лучше.
И вот что, я думаю, нужно написать в конце этой истории:
Люди! К родам надо готовиться – душевно, информационно и физически: книжек почитать побольше и разных, на занятия в клуб походить, пообщаться там с рожавшими и акушерками, хорошо бы еще с нормальным психологом – все это очень хорошо мозги ставит, заправляет их достаточной информацией и снимает многие страхи, которые нам на фиг не нужны, и еще вы лучше начинаете понимать, чего же вы хотите и как этого добиться. Упражнения там, пол мыть почаще, есть чего надо и все такое. Если не готовиться, - то хоть найти врача, которому доверяешь, который будет с тобой и в нужный момент скажет, что делать, поможет и поддержит и скомандует, если надо. Если и этого нет, то слушайте врачей и акушерок, что вам делать, но ни за что не слушайте, что они вам там пророчат и как о вашем поведении и чувствах к ребенку отзываются. Берите лучше свою лапушку и радуйтесь.
Желаю всем подойти к родам с легким сердцем и радостью!
Славных вам деток!
Автор: El
Наша беременность, равно как и все другие, была поделена на три семестра, каждый из которых был ознаменован тем или иным важным событием, таким образом наша зайка уже с самого начала заявила о том, что мы теперь – одна семья… Так, в первом триместре мы успешно защитили диссертацию и весь банкет сидели, лакая одну минералку и вызывая недоуменные взгляды коллег по кафедре и явное неодобрение своего оппонента, порывавшегося выпить на брудершафт.
Во втором триместре остро встал квартирный вопрос и за неимением лучших вариантов (и крупных денежных знаков!) нам пришлось переехать в милый городок Верхняя Пышма, которая оставила неизгладимое впечатление на глубоко беременную девушку упорным нежеланием местных аборигенов уступать место в транспорте, курсирующим между Пышмой и Большой Землей и любовно назывыаемом в народе «скотовозками».
В третьем триместре наша жизнь буквально перевернулась с ног на голову – и в результате мы поимели сильное растяжение связок на одной ноге и вывих большого пальца и два сломанных на другой ноге. Справедливости ради надо отметить, что в роддом мы пришли на своих, пусть и перебинтованных ногах. Тем временем приближалось время «Ч». Вследствие поставленного диагноза «маловодие» нашим врачом было принято решение о досрочных родах, вследствие чего нам была выдана бумажка о явке в роддом на 27 июня (хотя срок родов нам ставили аж на 18 июля!). Однако в этот день нас не приняли, и мы пошли домой. В следующий раз мы честно пришли сдаваться 5 июля и нас снова не приняли… Следующей датой было 10 июля. Мужчина в приемном отделении настолько нам приглянулся, что мы решили – надо рождаться именно 10 июля, потому что именно он будет дежурить, а то попадется изверг какой и пиши пропало..
Накануне, 9 числа, мы решили провести день с пользой и поехали на рыбалку. Вернувшись вечером домой со скромным но честным заработанным уловом, мы в последний раз залезли в Интернет и попрощались со всеми добрыми жителями ека-мамы. Потом со спокойной совестью собрали сумочку в роддом и сели смотреть всевозможные сериалы, просмотр которых окончился ровно в 1.00 ночи. В 1.05 мы было легли спать, но ровно в 1.15 что-то торкнулось внизу живота и мы поняли – вот оно! То есть не оно, а схватки. Причем эти самые схватки были сразу через 5 минут по 20-30 секунд, что противоречило всем признакам, описанным в умных книжках. Однако они были столь неболезненными, что мы решили подождать, тем более что живот и поясница тоже молчали. В 3 часа ночи мы решили разбудить мужа и папу, чтобы поехать в город к маме на всякий случай – почему то пребывание в Пышме со схватками, пусть и такими, нас не вдохновляло. Однако муж не разделил нашего энтузиазма и велел нам ложиться спать, заявив что все мы выдумываем и вообще нефиг тещу будить. Но мы были настойчивы и пришлось ему тащиться в город по утренней росе.
Прибыв к теще, которая переполошилась не на шутку, мы сели смотреть телек, по которому шел чудесный фильм про Павлика Морозова. Теща же почему то не желала смотреть этот блокбастер, а рвалась позвонить тому самому врачу и немедленно ехать в роддом. Сначала на семейном совете было принято решение позвонить ему в 6 часов утра, что казалось уже более менее приличным временем для звонков Однако и к 6 утра в схватках не произошло никаких изменений и было решено ждать до 8 утра – времени, когда и было назначено явиться в роддом.
Ровно в 8 утра мы были на пороге славного учреждения № 40 (по месту прописки!). Врач нас встретил и провел на 3 этаж. Что порадовало – обошлось без клизмы и бритья – традиционных «радостей» рожениц, поскольку будучи наученными горьким опытом лежания в стационаре вышеозначенного медицинского учреждения, мы заблаговременно побрились дома и просто сходили в туалет. После осмотра (время – 8.30 утра) обескураженный врач заявил, что вы, дескать, милочка вовсю рожаете уже и ща я вам пузырь то проколю… Мне было не жалко – говорю – колите и понеслось!
После прокола пузыря схватки как будто обрадовались и погнали каждую минуту по 50 секунд и вот тут то нам стало больно… Тем временем добрый дядя врач ушел, оставив меня в палате в которой сидело 4 теток, парившихся здесь уже 4 сутки и смотрящие на меня с недоумением и даже с жалостью – че это такое, не успели девку привести а она уже по полу катается (схватки я пережидала на коленочках на полу в весьма смиренной позе). Тут ко мне подошла тетенька медсестра с предложением чего то там измерить ребенку и попросила лечь на кушетку. Находиться в лежачем состоянии я категоричеки не могла да тут уже начало и тужить не по детски о чем я и сообщила тетеньке. Она молча провела меня в родильный зал и ушла.
Вот тут-то начинаются самые постыдные страницы наших родов. Поскольку распирало меня уже совсем не по доброму, а рядом никого не было чтобы объяснить можно или нет тужиться, я начала орать. Причем орать в прямом смысле слова. Орала я почему то следующее : «Мама-мамочка!» и «Пожалуйста-пожалуйста!» Орала долго, минут 20. За это время ко мне так никто и не зашел и от огорчения и от усталости (все таки не оперная певица – связки слабые!) я стала просто поскуливать. Наконец пришла акушерка. Первыми ее словами были: «Че орешь?! Закрой рот и дыши!». Такой «ласковый» прием меня несколько обескуражил. Следующие ее требования – развести подальше ноги и упираться сильно ступнями обескуражили еще больше, поскольку оказались невыполнимыми по причине полученных травм.
Информация о травмах ее судя по всему не впечатлила и она попросту схватила меня за ноги как раз в области вывиха и растяжения и начала разводить мне ноги – в этом заключалась ее большая ошибка. Взвыв от боли как паровая сирена, я на мгновение отключилась от боли а когда пришла в себя то уже не чувствовала своих ног вообще – их словно не было. При этом процесс уже шел вовсю и надо было как то там тужиться но как – для меня это так и осталось загадкой. Костеря меня последними словами акушерка вызвала подмогу – пришла какая то старушка, которая хладнокровно заявила мне что раз я такая дура и не хочу правильно тужиться то они меня щас разрежут.
Мне уже было глубоко фиолетово - разрежут меня или нет, а в голове билось почему то только одно - как бы не начать умолять их ввести обезболивающее, хотя на самом деле боли не было, а было пренеприятное ощущение сильнейшего распирания, когда казалось что щас все нафиг треснет и взорвется. Тут на мою радость подошел и дядька доктор и скинув с бортика мою правую руку занял позицию сбоку. Немного пошептавшись с гестаповкой акушеркой и старушкой со скальпелем они дружно выдохнули, при этом дядька резко надавил мне на живот, гестаповка держала ноги а старушка взмахнула скальпелем – в этот миг с мягким плюх! Что то выпало из меня и сразу стало свободно и радостно на душе – я увидела свою зайку (время - 10.00) – она не кричала, была синенькая и в очень большом количестве смазки.
Только я хотела сказать чтобы ее отдали мне, гестаповка выдохнула «Девица! И унесла ее в другую комнату, а меня начала бить дрожь. Дрожать я перестала только когда раздался ее крик. Гетаповка принесла ее обратно надавила мне на сосок – выступила желтая-желтая капля, зайку приложили на 5 секунд к этой капле и затем со словами «Вот мы обиделись на маму и не будем ее сосать!» гестаповка понесла ее обтирать смазку. В это время мной занялась бабуля со скальпелем – вместе с ней мы благополучно родили послед и взяв в руки нитку с иголкой она, как Марья-искусница, села у меня между ног и напевая что то себе под нос начала меня штопать. Это продолжалось около 40 минут, после чего пришел дядька-врач, осмотрел щов, порадовавшись видимо искусному рукоделию, поздравил меня и ушел. Потом пришла гестаповка и попыталась как бы извиниться, заявив что им приходиться быть строгими с роженицами но все что они делают – это только во благо ребенка, а у меня уже не было сил ее слушать- вдруг навалилась такая усталость и дрожь. Тут опять все ушли и только минут через 20 меня вывезли в коридор, где по традиции оставили на 2 часа валяться.
Добрая девушка-студентка проходящая мимо подала мне сотовый телефон и я слабеньким голоском сообщила мужу что он стал папой (муж в это время занимался покупкой нового пылесоса и никак не ожидал что уже все). Он видимо тут же перезвонил молей маме, потому что когда я набрала ее номер мне сказали что она побежала за бутылкой.
Через 2 часа меня спустили в палату и приказали лежать на животе 2 часа и еще час на спине. В палате кроме меня находилась еще одна девушка, которая как оказалось была глухонемая и поэтому на мой вопрос отреагировала только мычанием. Полежав полчаса я позвонила мужу и попросила его оплатить мне палату, потому что знала что в платной палате дети лежат вместе с мамами, а мне уже не терпелось увидеть свою зайку. Муж приехал с деньгами и на ру ках дотащил меня до новой палаты и убежал за памперсами и едой и вот спустя 5 часов после родов мне вкатили маленькую тележечку в которой лежала и спала маленькая девочка – моя дочь – вылитая копия своего папы А я просто смотрела на нее и плакала… Потом пришел наш папа и боялся взять ее на ручки. Потом пришла бабушка и … тут уже начинается совсем другая история – о первых днях нашей маленькой семьи
Ну вот вобщем и все, сидим уже дома пока в городе у мамы – чтобы ходил врач по прописке, учимся жизни заново! Всем удачи и легких родов! Если что – пишите на почту!
Автор: Coalla
Пап привез нас с пузом на Химмаш, помахал ручкой и уехал. А я до этого в больнице не лежала ни разу, настрой у меня был как у парящей в поднебесье орлицы, представляла, как я вся такая красивая буду по больничке гулять, по утрам ходить в душ, процедуриться всяко-разно. Вобщем из одежды у меня было: шелковый халатик до середины бедра, розовенький весь такой и мюлы на шпильке трехсантиметровой. А также пакет с косметикой, фен и три книжки, все такие классические, умотаться – мисс вселенная вобщем, а не будущая мама.
Поместили меня в палату 305. двух мамаш еще подселили, а четвертая там почти все беременность лежала с токсикозом. Расстелила я постельку, позвонила мужу, мол, все хорошо. Села и спрашиваю: «а чем вы тут занимаетесь между процедурами?». Девчонки долго смеялись. В продолжение моей наивности притащили нам обед: суп, кашу и чай. Я значит, суп отхлебываю (дома воду из-под крана не пьем, только на питьевой - покупной готовим), а там не супом, а ржавчиной и уксусом пахнет. Я суп в сторону, каша такая же, чай тоже. Я: «а что, они на воде из крана готовят?». И тут же почувствовала себя идиоткой, вернувшейся на грешную землю непонятно откуда. Меня опять оборжали.
Душ работал только с двух до шести, находился в подвале (это для нас для патологии). Для родивших душевые были в коридоре, рядышком. Еда была, вы сами понимаете, какая, накануне праздники первомайские, буфеты не работают. Кошмарррр! Папочка таскал мне сок и минералку, чай больничный я так не пила, хотя каши все-таки ела, а что делать, у папочки началась сессия, поэтому он ездил еще и в Пышму на экзамены, и готовить мне не успевал, грустно было.
Оказалось, что беременность, это тяжкая болезнь. Вся патология ходила хмурая, нечесаная, в каких-то растянутых ночных рубашках, вообще непонятных халатах, толстых носках и тапочках. Зрелище мрачное. Никто не улыбался. Медсестры останавливали меня в коридоре и «доводили до сведенья, что каблуки уместны дома, с мужем, а здесь все беременные и так нельзя», на это приходилось отвечать, что сюда муж тоже ходит, и что беременность не повод распускаться. Я понимаю токсикоз, сама тогда косметику ненавидела, но ведь причесаться то можно.
На следующий день, то есть тридцатого апреля меня и еще человек пять повели на узи в соседнюю (с роддомом) больницу. Шли мы через подвал. Долго-долго, минут семь, а потом поднимались на четвертый этаж, вобщем чуть не умерли. Девчонки рассказывали, что в подвале есть поворот на морг, и они один раз туда нечаянно завернули и видели, как везли мертвую старушку. Мне вообще патология пионерский лагерь напомнила, страшилки, хихикалки, ржач ночной из нашей палаты и планы мазать девок из соседней 304й пастой! Ах, да, про узи. Узист оказался смешной, спросил меня, что я тут делаю. «Рожать пришла!» говорю. Он сказал, что это не к нему. А потом сказал, что петля пуповины как-то странно болтается вблизи шеи и непонятно, есть обвитие, или нет. Такой вот сюрпрайз неприятный.
А потом зарядили праздники, в больнице стояла тишина, домой я не стала выписываться, чего там делать, любимый все равно в Пышме в студента играет. Сидела в больнице, думала о жизни. Особенно меня поразила какая-то передача, не то Кривозеркалье, не-то непонятно что. Там новорусские бабки пляшут. Вобщем шутки там, я смотреть телик не стала, ушла в палату (дома, кстати, телевизора нет, поэтому сначала интересно было, что там электорат смотрит). Эти две бабки скакали:
-ой, демонстрации раньше были, выйдешь, выпьешь для разогреву…ля-ля-ля, попом не помню что было.
Дак, вот эту фразу, про «не помню, что было», типа напилась, за минут десять они повторили такое количество раз, что все стало похоже на мантру. Не помню, не помню, не помню, не помню, не помню. Кошмар вобщем и как прикажите выращивать детей, когда в прайм-тайм такое показывают? А пузы смеялись, чему смеялись, плакать надо. Продолжаю о грустном, увы. С одним знакомым много спорила о феминизме, сошлись на том, что мужчины мельчают, а женщины наоборот рвутся к работе, власти, вобщем растут, все более активны, умны, продуманы, логичны. НЕЕЕЕЕЕТ! Феминизм (читаем: ум, логика, здравый смысл) в массы и не заглядывал! Девушки, с которыми я лежала: 21, 25 и 30 лет, говорили такие вещи, от которых у меня волосы дыбом вставали.
Оказывается, есть понятие «родить ребенка для себя», как игрушку, если ушел мужчина. А потом он возвращается, и она бежит делать аборт, потому-то, зачем теперь эта игрушка от первого встречного.
Оказывается можно беременеть, не спрашивая мнение потенциального отца, а зачем, он испугается, а так по факту и деваться некуда.
Оказывается можно, и даже нужно жить с родителями (практически бабушками и дедушками), а что, они помогут, да и проблем меньше.
Мрак и средневековье какое-то, у каждой по несколько абортов, пьяных изнасилований. Когда я сказала, что мы планово забеременели, сознательно перестав предохранятся, что родили мне не помогают (теперь помогают, ляльку одевают - обувают, хотя я против), что это первая моя беременность, они все выпали в экстаз, такого, мол, не бывает. А еще все поголовно ходят в церковь..
Я впала в глубокий груз, информация общедоступна, ее пресс, и про контрацептивы, и всякие популярные психологии. Общаясь в основном в Интернете, с более «прогрессивными», или лучше сказать с более информированными и знающими людьми, я даже не представляла, что основная масса народа настолько закостеневшая и патриархальная. Даже символ домостроя – рукоприкладство, считается приемлемым. Слава богу, хоть «бьет, значит любит» никто не произносил, но «муж мой - крест мой и нести мне его до конца жизни, каким бы он ни был» это тоже достойно «доски почета».
Вот с таким грузом демагогий, по сути бесполезных, а по давлению на хрупкую беремчатую тетеньку чрезвычайно сильных я подошла к роковому четвертому дню мая. В обед у меня начались схватки, через тридцать минут, когда слабее, когда сильнее. Вечером позвонила мама, спросила, как я, есть ли у меня какие-нибудь предвестники, я ответила, что мы тут уже неделю всей палатой только тем и занимаемся, что предвестниками друг с другом делимся, у кого что отошло, потекло, да засхватывало. Про свои, уже регулярные схватки я не сказала, зачем тревожить, там же весь курган на уши бы встал, замучили бы звонками: родила - не родила.
К полуночи схватывать стало через десять минут, но дальше не разгонялось. До трех я промаялась без сна и пошла, будить дежурную, она сказала ждать, а если отойдут воды, будить.
В шесть утра пятого мая, перед измерением давления из меня что- то выбулькнуло, на пробку непохоже, нифига не слизь. Воды? Но так мало и всего один раз? В обед меня должна была осматривать врач. Схватки так и не разгонялись, я грустила, с завистью смотрела, как соседку по палате отправили рожать, второй ввели гель, потомучто перехаживала. Я пошла в буфет в надежде, что он открыт, оказалось там все еще выходные. Пока я шаталась очередь моя к врачу прошла, народу опять много и я отправилась за минералкой и соком в больницу, по подвалам, одна. Купила три литра вода, литр сока, каких-то плюшек. Все это сама дотащила, и тут меня к врачу.
Залажу на кресло, про схватки рассказала. Врач смотрит и начинает ругаться: «у тебя воды отходят, где ты бродишь, почему не говоришь». Не отходят у меня воды, говорю, белье, говорю, сухое. Она не поленилась, посмотрела, и вправду сухое белье.
- «Ну что, схваткам сутки, воды закапали. Давай, родим сегодня, замечательный день, пятое мая».
- «Давайте, в день печати, так в день печати».
Выпускать воды оказалось дюже больно. Я чувствовала как она головку дитячью откидывает, чтобы вода выходила. Хотя я читала, что больно быть недолжно, мне и потом, в блоке родильном, когда врач раскрытие смотрел, было больно. Кому как, в этом смысле мне видимо не повезло.
Выпустили мне воды, засунули толстую пеленку между ног и отправили собираться. Выходу из смотровой, улыбаюсь, вся счастливая, я уже знаю, когда день рождения первенца нашего, как долго я этот день ждала, ура, ура, ура! Очередь в коридоре опять очередь образовалась, пока меня смотрели, девчонки : «ну что?».
- «Рожать пошла! Воды выпустили!»
Они подивились, что я радуюсь, и остались дальше грустить, так им грустным и надо. А я поскакала собирать вещи. Схватки, наконец-то начали учащаться и усилятся, я их уже хорошо замечала и пережидала, пошатываясь, как мишка, в разные стороны.
В приемный покой на первом этаже меня спустили на лифте, дали потрясную оранжевую застиранную рубаху с разрезом, или разрывом, сверху и до пупка, чудовищно эротичную вобщем вещь. Впервые в жизни я ощутила, что такое клизма, весьма прикольно, еще бы вода не была холодной. Особенно весело было, простите, какать во время схватки, думала, взлечу.
Подняли меня готовенькую на второй этаж, представили врачу. Фамилия Якушин, а вот имени не помню. Он смотрит на мои шпильки и спрашивает: «Ты в этом собираешь по родовой гонять? Посмотрим, посмотрим.…Иди, разгоняйся». Я и пошла разгоняться. Народу в этот день рожало… Уйма, сплошной конвейер. В коридоре между родовыми человек семь лежит, мне места нету, все родовые заняты. Уклали меня разгоняться не знаю куда, в маленькую комнатку, квадратов шесть. Рядом лежит девочка стонет: «Поставьте мне чего-нибудь, мне больно, я больше не могу.» И тут мне стало страшно, я поняла, что я попала и назад дороги нет. Якушин ей сказал, что до боли еще далеко, а это так, щекотно.
Повалялась я там минут тридцать и ушла в отдельную родовую. Там было тихо, спокойно, стояло кресло родильное, огромное, черное, с блестящими ручками, кушетка, или кровать, не знаю, как это назвать. Я на нее легла, удобная, упругая. И кюветка для ребенка, с приготовленным одеяльцем. Я на нее все время и пялилась, представляя как туда лялечку мою положат, позитив искала вобщем.
Подцепили к моему пузу датчик, чтобы проверить, как у ляльки сердце бьется, сказали на десять минут, ага, конечно. В это время начала рожать соседка моя и вся бригада побежала к ней, она родила и отключилась, ее откачивали. Короче про меня забыли. А я валялась и слушала, что там врачи говорят. Никто на девочку не кричал, подбадривали, командовали безапелляционно, но не грубо. Я успокоилась, тем более на ленте с Лялькиной кардиограммой писалось время, и я хоть как-то отслеживала, сколько я тут лежу, часов то не было, а сотик я бросила в пакет.
Прошло два часа, схватки становились все сильнее. Пришел Якушин, посмотрел раскрытие, наругался на себя, что забыл про датчик, выключил его (на этом хронометраж в моем мозгу исчез напрочь) и куда-то убежал, сказав, что сестричка все снимет. Сестричка не пришла, лежать на одном боку мне надоело, я стянула все сама, и начались мои катанья по кровати. Схватки – это не то, что больно, сколько выматывающее, постоянные, ну… схватки. Низ живота отрывается от тела и начинает переползать на спину, прямо в позвоночник, а потом возвращается на место. В то время, пока живот ползает, я тоже ползала, пыталась найти удобное положение. Нашла, сижу, заходит сестра, и запрещает сидеть, мол, на головке детской сижу. Спросила, как чувствую себя. Я попросила померить давление, потомучто голова начала болеть, и ощущение между схватками было такое, как будто проваливаюсь куда-то, или засыпаю. Давление было, как у космонавта, а провалы, как объяснило сестра от напряжения, организм отдыхать пытается.
Ну и ладно, я повеселела, обнаружила, что минералкой удобно делать массаж позвоночника, хоть какое-то занятие, точнее отвлекающий маневр, считать до тридцати уже надоело (а именно это я делала. До десяти схватка нарастала. До двадцати продолжалась. К тридцати угасала. Удобно.)
Пришла сестричка, сказала, что поставит обезболивающее. «Зачем?», говорю.
- «отдохнешь, поспишь.»
- «ладно, ставьте».
Сквозь засыпание слышу, как трезвонит сотик. Ладно. Думаю, сейчас схватка пройдет, полезу, посмотрю. Схватка проходит, я засыпаю…и так несколько раз. Сквозь сон телефон пиликал, а у меня подойти сил не было.
Потом я проснулась, пришла сестра с еще одним шприцем.
- «а это зачем?»
- «а чтобы быстрее родить»
- «а что, я медленно рожаю?»
- «угу». Хватает мою руку и ставит. И тут меня понесло! Я думала, у меня глаза выдавятся. Действительно, убыстрили процесс, так убыстрили. Сватка за схваткой, сидеть нельзя. Снова заходит: «врач сказал ходить».
- «а можно на время схваток ложиться?»
- «ну, ложись, только не сиди».
Так я и прыгала туда-сюда. Похожу, снова на кровать падаю. Кстати шпильки мне не помешали, нормально на них ходилось. А потом вдруг чувствую, схватка не прекращается, бесконечная какая-то схватка…и из глубины схватки растет новое ощущение, как будто из меня выдавливается что-то. Я девочка умная, сразу поняла, что это потуги. Так эта схватка с потугами и продолжалась, не знаю, сколько времени…затем начали оставаться одни потуги. Я уже устала жутко, хотелось сказать - «ну все, я больше не играю. Стоп!». Ан нет. Согнулась я буквой Г, руками уперлась в кровать, так удобнее…потуги во мне разгоняются. Пошла за врачом, а тут и облом, вся бригада ушла покушать, сидит на телефоне какой-то дурной мальчик.
- «меня тужит!»
- «подождите, скоро доктор придет»
Жду потугу, две, «перелаивать» их уже сил нет. Выхожу снова. Молодой человек с перекошенным уже лицом почти кричит: «подождите, я вам сказал, что, трудно, что ли?». Мысленно отправляю его куда подальше, чтобы его там скрутило как меня, разворачиваюсь, утыкаюсь мордой в кресло и начинаю выть. Тут приходит Якушин, укладывает меня, говорит, что ууууу и пришло время. «Готовьте стол и собирайте бригаду».
И начинается, ну просто цирковое представление: кресло как-то трансформируют, во множество рук раскладывают всякие салфеточки, тряпочки, пеленки. Я счастливая залажу на все это дело, улыбаясь и светясь. Якушин произносит пламенную речь о том, что сейчас самый главный момент, что мы будем рожать, что нужно слушать его очень внимательно.
Я ухватываюсь за блестящие держалки, упираюсь в блестящие упиралки, на до мной горит огромная лампа, вокруг толпа народу, приближается потуга, я говорю: «поехали», врач соглашается. И я со всей дури тужусь, не теми мышцами, Якушин бьет меня по плечу: «у тебя же там живой ребенок, тише, плавне надо!».
Стоя, по-моему, гораздо удобнее рожать было бы, при переходе в лежачее положение, я вообще перестала чувствовать, какими мышцами нужно тужится, но все же, с объяснениями (посмотри на пупок, подтянись, теперь смотри на лампу и т.д.) на третью потугу головка проклюнулась.
Якушин спросил, хочу я потрогать, я отказалась, тогда он схватил мою руку, приложил к макушке: «трогай, твой же ребенок». Голова была мокрой и волосатой, почему-то я жутко удивилась. Надо же, волосатая голова, и где! Ну, на следующей потуге я родила голову. Уф. А затем и все остальное. Детеныш выскользнул, как мыло из рук. Урррра! Сонька была совсем без крови, беленькой и аккуратненькой, даже волосы лежали нормально. Ее подняли надо мной, сказали, что девочка и плюхнули на живот. Я так и не могла поверить, что это мой живой, настоящий ребенок, гладила ее по спинке. Кстати никак не могу вспомнить, закричала она, или нет, кажется, ей говорили: «кричи, кричи» и она что-то проквакала, но точно не помню, у меня тогда вообще все отрубило. Я жутко хотела пить. Язык во рту не поворачивался. Зашла меня поздравить девочка из родной 305й, та, которой гель вводили, Наконецто и ее рожать отправили.
Якушин притащил мне минералку, а то я уже говорить не могла, только шипела и начал доставать плаценту, ничего приятного, хотя не очень больно. Кстати я так и не поняла, ее же тоже рожать положено, а мне ее как-то отрывали и вытягивали. После этого он пожал мне руку и ушел. Осталась акушерка, штопала меня, на вопрос, сильно ли порвалась, ответила, что, как и все при первых родах. Я расстроилась, решив, что сильно, а оказалось, что нет. Гинеколог моя, внимательно не прочитав выписку, спросила: «а где швы, типа внутренние, что ли разрывы были?»
Вот так это все и прошло, мелочи, конечно, всякие не распишешь, как между потугами попросила попить, а врач сказал: «не дам, пока не родишь». И действительно, потом сам пошел за минералкой, ну когда родила.
Про то, что где-то между потугами распахнулась моя эротичная сорочка, я начала ее запахивать. Якушин спросил: «Что, стесняешься?», и я честно, лежа на этом супер-кресле, с раздвинутыми ногами, при всей родильной бригаде честно ответила: «стесняюсь, что вы со мной заигрываете?»
Про то, как тысячу раз спрашивала, не было ли обвития, про то, как лялищу, уже завернутую в пеленки и одеяла приложили к груди, и она смешно зачмокала. (жаль, что прикладывание было символическим.)
Про то, как я взглянула на выбритое, разукрашенное йодом и довольно таки измученное место и сказала: «здравствуй, дорогая, как давно я тебя не видела». Акушерки долго смеялись.
Ну как водится меня вытащили со льдом в коридор, я отзвонила папе нашему, поздравила его, прочитала SMSки, поулыбалась, постаралась уснуть, но что-то у меня не получилось. В это время привезли девочку, которая требовала обезболивающего, кричала, что так дальше не может, вобщем какой сон, при таком то цирке. С этой девочкой я потом в палате лежала, но это другая история, еще на много страниц.
Поскольку пятого мая разродилось дикое количество человек, палат не было и меня увезли в реанимацию. Там была ужасно добрая дежурная, лет пятидесяти. Она притащила мне стакан молока и два куска хлеба, потомучто на меня такой голод напал, просто думала с ума сойду. Вкуснее этого хлеба я вообще ничего в жизни не ела. Это было около полуночи, в шесть я проснулась, самостоятельно доковыляла до туалета. Та же дежурная притащила мне чистую сорочку, я приняла душ и почувствовала себя человеком. До обеда я в тоске слонялась по коридорам, вспоминала роды, радовалась, что все прошло хорошо, звонила папе, жаловалась, что еще не освободили палаты. Потом меня, наконец-то, часиков в 12 - 13 определили в палату (какое счастье, на первом этаже) и принесли мою лялечку. Ведь мы с ней целых 15 часов не виделись.
Автор: Lapka
Язык для повседневного простого общения я выучила за полгода, примеряла на себя всякие жизненные обстоятельства (ведь мне придется много общаться с врачами, посещать всякие административные заведения, общаться с молодыми японскими мамашами) и приступила к обработке мужа. На это не ушло много времени, он сразу же согласился, и я поняла, что он хочет (и хотел Его) не меньше меня. Я забеременела сразу, как только мы перестали предохраняться. Как только оба, одновременно захотели, что бы нас стало Трое, я помню этот момент (но не помню дату), апрель 2005. В общем, это случилось, я почувствовала, хотя врачи это еще не подтвердили.
Я все еще ходила на курсы японского, в компании с другими иностранцами, но меня почему-то стало раздражать их постоянное потребление пищи, я стала шарахаться от каждого стороннего чиха и кашля, мне все время хотелось спать, слабость преследовала меня с утра и до вечера. Одним словом, я пошла за тестом. Положительный. Ура? Или сначала сходить в больницу? Ладно, пока «Ура» шепотом, мужу скажу после посещения врача. О! Это была отдельная история…
В больницы до этого ни разу там не обращалась, где есть гинекология и как все это делается – не представляю. Одна знакомая показала мне пальцем на здание, где, якобы, находился роддом. Прихожу. Частная клиника на один этаж офисного здания. Я к администратору: «Здравствуйте. Я тут первый раз. Мне бы на прием». (Я же уверена, что это гинекология, мне так знакомая сказала, как оказалось, она ошиблась). Вежливая, как и все японки, девушка заполнила мне карту и попросила подождать, пока меня вызовут. Меня смутило, что в очереди большинство пожилых и половина из них мужчины, а очередь одна. Ну да ладно, кто знает, как тут у них...
Очередь подошла быстро, меня вызвали в кабинет. Захожу. Врач – пожилой мужчина, на вопрос, какие у меня проблемы, я с глупой улыбкой (я же уже знаю, просто мне нужно официальное подтверждение), но уверенно, выдаю заученную фразу: «Я, кажется, беременная» (честно говоря, я даже по-русски не знаю с чего начать разговор в такой ситуации, а тут неродной язык, полгода ученный). Врач тоже улыбается, но повторяет тот же вопрос: «А какие проблемы-то?». Я уже менее уверенно (может мое произношение подвело меня) : «Я беременна». Врач: «Хорошо. Но Вас что-то беспокоит?» Я: «Да нет, просто я хотела узнать....» Тут до меня все дошло... Ну и врач добил: «Я понял. Вам нужен гинеколог. А тут частное терапевтическое отделение. Поздравляю вас. Если простудитесь или еще что, тогда к нам». Вышел, что-то сказал девушке администратору, она долго извинялась передо мной (не выяснила сразу, с чем я пришла), рассказала, как пройти в больницу, где есть гинеколог. Я поняла. (Я так думала).
Прихожу в другую больницу. Большая, районная. На стойке администратору, сразу выпаливаю (что б опять зря в очередь не отправили): «Я беременна!» Администратор: «Хорошо. Только у нас нет гинекологов. Вам нужно вооооон туда» и указала в очередной раз мне дорогу. Прихожу в третью больницу (оказалась та самая, больница вместе с роддомом, все в одном здании отдельном, ходила мимо оба раза). На стойке администратору уже в третий за день раз выдаю: «Я беременна!». Все, наконец-то попала туда куда нужно. Заполнила анкету, вообще-то нужно было заранее записываться, что в последующие 9 месяцев я и делал, но в этот раз меня приняли. Большой плюс того, что я иностранка, делают большие поблажки и скидки на то, что мы можем плохо понимать, говорить, знать, в общем, отношение особое. Но я не комплектовала никогда. С такой, азиатской, внешностью, я все равно никогда не буду там своей, сколько бы я не прожила там.
Врача я выбрала умеющего говорить и по-английски (автоматически считается, что квалификация таких врачей выше). Сразу тут же взяли анализ мочи, первое УЗИ, первая фотография. «Вы беременны. Поздравляю. Срок – 5 недель. Сейчас больше отдыхайте, никаких нагрузок, никаких велосипедов. Зайдете к медсестре за всеми разъяснениями по ведению беременности и последующим родам. Следующий прием через 2 недели».
Я счастлива! В больницу я приехала на велике, обратно я шла пешком, а велик вела в руках и всю дорогу глупо улыбалась. Пришел на обед муж, спросил: «Ну?» Я говорю: «Ну!» Он: «А может еще рассосется?» Я: «Неа». Он у меня очень мнительный и в этом отношении оказался жутко суеверный, боялся всего и вся, трясся надо мной, и даже говорить лишний раз боялся о том, что скоро у нас будет Он.
Я бросила курсы японского, учила самостоятельно, ходила только на курсы икебаны, стала посещать бассейн, много гуляла пешком, с 5-го месяца посещала группу специальной физкультуры для беременных при больнице, мы за то лето посетили много интересных мест: ездили в горы, в Диснейленд, на выставку ЭКСПО-2005, в Киото, на море.
Беременность протекала замечательно, мне ничего не мешало продолжать активную жизнь, но я направила всю деятельность на то, что бы Ему там было хорошо и спокойно. Всего в больнице я была 13 раз, включая и анализы и осмотры. Каждый раз мне делали УЗИ и выдавали фото. Рожать я собиралась тут же.
Несомненные плюсы и явные отличия от наших больниц: вежливость и предусмотрительность персонала, наличие под рукой всевозможной аппаратуры и медицинской техники, чистота, уют, удобства. О профессионализме говорить не буду, потому как профессионалы есть и у нас, а так как проблем особых у меня не было, то и проверить их профессионализм не пришлось (и слава Богу!). В большой медицинский центр направляют только при наличии осложнений и патологий. Срок мне сразу поставили - 13 января, и до последнего этот срок не менялся. Пол сказали на 22 неделе (хотя почему-то я и сама была с самого начала уверена, кто у нас будет). Сколько не просила выписать мне витамины, врач ничего не выписывал, я начитавшись, что у нас сразу выписывают кучу витаминов не знала, что делать, самолечением в такой ситуации заниматься не хотелось, я же теперь отвечаю за двоих. В конце концов, все обошлось без витаминов. Я старалась правильно питаться и вести «беременный» образ жизни.
Готовилась основательно, так как советов и помощи более опытных подруг ждать не откуда. Интернет, несколько книг, присланных из России, и теоретическая база получилась довольно внушительная. Прислушивалась ко всему внутри себя, сравнивала с написанным, ждала то этих предвестников, то тех. Но что-то либо я такая непробиваемая, что ничего в этом не уловила, либо моя интуиция меня решила в этом деле подвести. И я готовилась переходить свой срок.
Все началось внезапно, утром в 7 часов 45 минут (муж в это время мусор выносит) 10 января я почувствовала, что стало мокро. Решила, что показалось, сходила в туалет, дальше легла поспать, стало мокрее. Поняла: оно! Вернее: они! Роды!
Пришел муж. Я говорю: «Кажется, началось». Он: «Может, нет?» Вообще состояние беременности мне нравилось, да и ему тоже и в какой-то момент нам показалось, что так будет всегда, вроде нас уже трое, но так все спокойно, хорошо. Решили подождать.
Муж ушел на работу, договорились созвониться. Я решила, что успею приготовить обед, намыть полы (я переоценила свои силы). Приняла душ, воды стали отходить сильнее (а это были именно воды), никаких других признаков не чувствовала. Позвонила в больницу, они сказали приезжать с вещами. Это было в 11 часов. Погода была замечательная, захотелось в больницу пойти пешком (40 минут). Сумка с вещами была тяжелой, это и остановило. Вызвала такси и поехала на такси. В приемном покое меня уже ждал врач. Осмотр, вердикт – будем рожать сегодня. Дальше все по писанному: оформила документы, позвонила мужу.
Надо сказать, что о присутствии мужа на родах договариваться заранее не нужно было – придет – придет, нет, так нет. Он у меня ооооочень впечатлительный, и я сама не представляла, что он может там присутствовать, хотя втайне мечтала, что бы рядом был близкий человек. Он все время говорил, что бы я взяла кого-нибудь с собой из знакомых, но я просто один раз сказала: «Я справлюсь сама, если бы я кого и хотела видеть рядом в тот момент, то только тебя», в общем-то, ни на что не рассчитывая.
Муж примчался сразу и был со мной рядом от начала и до конца, тут для меня была важна именно его моральная поддержка. Мне стимулировали схватки, я помню, как я кричала (когда кричала, мне было легче): «Итаиии, итаиии, тетсудаттекудасай!», что по-японски: «Больно, помогите!», что-то еще… Помню, что в тот момент я ощущала себя, как на сцене (язык неродной, что бы говорить, нужно включать мозги, на автомате не получается еще, следовательно отключаюсь от самой боли, придумываю, что кричать, тут же думаю, что по-русски они ничего не поймут, нужно кричать по-японски, перевожу, кричу саму фразу, иногда она уже утрачивала свое значение к тому моменту, так как боль отступала. Вот так с запозданиями, схватка-крик, я лежала в предродовой, за шторкой тихо попискивала какая-то японка (как потом оказалась, знакомая, мы ходили в одну группу на физкультуру для беременных).
То, что все было предусмотрительно-обходительно я описывать не буду, все соответствовало цене, а она за роды и 4-хдневное пребывание в больнице была немаленькой - 5000 долларов. Муж держал за руку. Во время пика схватки (ну когда самая та боль) он задавал какой-нибудь вопрос, типа, а что если попросить у них обезболивающее, а как тебе больно, а как по-японски «помощь» (он, в отличии от меня японского не знает) (подходящее время!), я старалась не психануть. НО! Я не помню самой боли, как оно было. Поэтому все пишу, и сейчас смешно, как он стоял уже за дверью родовой, я в потугах, он кричит из-за двери (побоялся входить в самый момент родов, вошел, когда Он уже родился): «Наташка, я тут! С тобой!».
Потуги тоже проходили примечательно. Все читала, тренировалась, теорию знала на «5». Но в сам момент.... Врачи: «Тужься!» Я пытаюсь, не получается. Они снова: «Тужься!» Я снова пытаюсь, не получается сосредоточиться и поймать ту самую «волну». Врачи смотрят друг на друга и говорят между собой, типа я ничего не понимаю, что они говорят и что им со мной делать. Я, собравшись с силами, встряла в разговор: «Я понимаю, но не могу, счас, минуточку!» Ну, тут они жутко обрадовались, что я понимаю, давай мне подробнее объяснять, как тужиться, и на третьей потуге Он родился.
Время 19 часов 46 минут 10 января 2006 года. Ровно 12 часов. Это был мальчик. Имя мы придумали заранее, Миша. Его посадили мне на живот, он не кричал, а внимательно посмотрел на меня своими серьезными глазами, он как будто узнавал меня. Кричал, когда его потом уже мыли, одевали. Муж фотографировал нас, врачей, я просила у них извинения, что была такая шумная, улыбалась во все лицо и.... хотела снова родить.
Потом была отдельная палата, ребенок днем со мной, на ночь до 6 утра отдаем нянечкам, учимся кормить грудью, учимся купать, питание, с расписанными по калориям блюдами (все записала, пыталась так кормиться дома – не получилось), ужин для нас с мужем в ресторане при больнице по высшему разряду, счастливый и гордый отец, выписка, поздравления друзей, звонки родных, мы вместе. Мы счастливы. Мы – дома!
Автор: Yaponamama